Оскорбленная Эмине вопила противъ этого, а Таиръ защищался тѣмъ, что онъ далъ обѣтъ не имѣть другой жены, пока жива Эмине, — и держитъ его свято; но никогда не обѣщалъ не имѣть любовницы, чего Эмине не должна и запрещать. Бѣдная женщина, пойманная на буквальномъ смыслн условія, видѣла справедливость на стронн своего мужа, терзалась и лишь въ слезахъ находила утѣшеніе.
Вотъ причина супружескихъ раздоровъ и горести Эмине.
Легче было бы рѣшить трудный государственный вопросъ, нежели уладить эту постельную распрю. Однакоже, послѣ продолжительныхъ упрековъ слезъ и споровъ, дѣло рѣшилось на слѣдующихъ пунктахъ: 1-й, что Таиру дозволяется имѣть любовницу, но только одну, настоящую, или другу, если надоѣстъ эта; 2-й, что любовница таковая будетъ въ домн, какъ служанка, а не какъ госпожа, и 3-й, что Таиръ обязуется не уклоняться отъ супружескихъ обязанностей и сверхъ того будетъ любить и почитать Эмине, какъ друга и жену. При послѣднемъ пунктѣ Таиръ со вздохомъ утвердилъ ратификацію, и согласіе, по крайней мѣрѣ на сей разъ, между супругами водворилось.
У Таира и Эмине было всего-на-всего одно дитя, мальчикъ Измаилъ лѣтъ 4-хъ или 5-ти, и это-то единственное дѣтише они отдавали мнѣ безусловно, дабы этимъ, какъ они выражались, скрѣпить на-вѣки нашу пріязнь и предъ Богомъ, и предъ людьми. Но когда я сказалъ, что уже имѣю одного мальчика турченка 1), и поэтому отказывался отъ этого предложенія затрудненіемъ возиться съ двумя дѣтьми по походамъ, то Эмине весьма не шутя возразила: «такъ возьми съ собою и мою Гедіэ; — она будетъ смотрѣть за Измаиломъ и служить тебѣ вѣрно. Притомъ же она такая умница и...» — «Довольно, довольно», — сказалъ Таиръ, махнувъ рукою.
Этотъ поступокъ глубоко тронулъ меня и доказалъ, до какой степени эти добрые люди любили и уважали меня. Ибо Эмине, касаясь къ сороковымъ годамъ, не могла уже имѣть дѣтей, а ея родная племянница Гедіэ, круглая сирота, заступала мѣсто дочери. Не входя въ романическое описаніе прекраснаго смуглаго лица, прелестныхъ очей, поразительной улыбки, гармоническаго голоса и стройной таліи этой пятнадатилѣтней дѣвственницы, скажу кратко, что эта юна азіатка была въ полной мѣрѣ изъ тѣхъ красавицъ, на коихъ невозможноглядѣть безъ упоительныхъ ощущеній.
1) Въ Селимпо взятъ мною мальчикъ лѣтъ 7-ми, у коего матери не было, а отца убили тутъ же. Этотъ мальчикъ Николай служитъ нынѣ въ мусульманскомъ полку урядникомъ. Офицеры, кто желалъ, брали и мальчиковъ, и дѣвочекъ изъ турецкихъ и христіанскихъ семействъ, и это нисколько не воспрещалось.
