станціи за неимѣніемъ лошадей или вслѣдствіе невозможной погоды. Прошло болѣе часа, лошадей еще не было. Наконецъ послышался почтовый колокольчикъ, но оказалось, что это прибылъ новый проѣзжій.
«Кого-то посылаетъ мнѣ судьба въ компаніоны», — подумалъ я. Вскорѣ въ комнату вошелъ довольно рослый мужчина уже далеко не первой молодости и обратился ко мнѣ, говоря:
— Позвольте узнать, въ въ Одессу изволите ѣхать?
Получивъ утвердительный отвѣтъ, онъ продолжалъ:
— Не могу ли я ѣхать съ вами вмѣстѣ? Я спѣшу въ Одессу, у васъ подорожная по казенной надобности, и задержекъ будетъ менѣе.
Я охотно согласился принять его въ свои попутчики, но лошадей все еще не было, и мы, въ ожиданіи ихъ, разговорились и познакомились.
Мой попутчикъ оказался помѣщикомъ одной изъ губерній Новоросскаго края, Ш. Пршелъ добрый часъ, пока мы дождались лошадей, но это время прошло для меня незамѣтно въ интересной бесѣдѣ съ Ш. Это былъ человѣкъ образованный, начитанный и, какъ тогда выражались, изъ «передовыхъ». Бесѣда наша почти съ первыхъ словъ перешла на интересующій тогда всѣхъ вопросъ о крѣпостной реформѣ. Ш. относился къ ней сочувственно, хотя и не впадалъ въ оптимизмъ.
— По моему глубокому убѣжденію, — сказалъ Ш. — крѣпостное право отжило свой вѣкъ. Намъ предстоитъ трудная и весьма болѣзненная операція, и всѣ мыслящіе люди должны признать ея необходимость. Для меня не подлежитъ никакому сомнѣнію, что многіе наши помѣщики не долго переживутъ послѣдствія этой операціи и ликвидируютъ окончательно. Но что длѣлать: — лѣсъ рубятъ, щепки летятъ…
Я замѣтилъ моему собесѣднику, что быть можетъ число жертвъ реформы будетъ очень не велико.
— Зачѣмъ обманывать себя иллюзіями, — сказалъ онъ. — Нужно смотрѣть дѣйствительности прямо въ глаза. Я убѣжденъ, что «жертвъ» будетъ много, очень много, хотя и неодковременно. Одни изъ нашей помѣщичьей братіи падутъ очень скоро, почти вслѣдъ за реформой, а паденіе для многихъ будетъ лишь вопросомъ времени.
— Но зачѣмъ же отступать передъ борьбою и складывать руки, — возразилъ я. — При такомъ условіи число жертвъ реформы будетъ, конечно, велико…
— Слабые и неспособные къ борьбѣ ликвидируютъ въ первые же годы послѣ реформы, а мы говоримъ о большинствѣ, — сказалъ Ш., — будемъ бороться болѣе или менѣе упорно. Но этого мало: тутъ нужно умѣніе приспособиться и приспособиться быстро, нуженъ большой трудъ, знанія, матеріальныя средства, а главное нужна «воля». Не та воля, о которой теперь и во снѣ мечтаетъ нашъ мужикъ, нужна извѣстная сила воли, выражающася въ умѣніи заставить себя жить не такъ, какъ намъ
