шатнувшимся. Онъ самъ обратилъ на это мое вниманіе и объяснилъ происшедшую перемѣну послѣдствіями непріятнаго паденія въ Москвѣ изъ экипажа, причемъ сломалъ себѣ ногу и перенесъ продолжитлеьную болѣзнь. Волосы на головѣ и усахъ были съ большою сѣдиной; носъ и подбородокъ заострились и высказывали сильное стремленіе соединиться другъ съ другомъ; многихъ зубовъ не было, отчего ротъ впалъ, и произношеніе сдѣлалось пришепётывающимъ. Одни глаза были по-прежнему быстры и ячны; смѣло и какъ-то саркастически смотрѣли они черезъ очки, которыхъ онъ никогда не снималъ. Лицо его, особенно въ профиль, весьма напоминало остроумную физіономію Тьера съ примѣсью однако чего-то жесткаго и холодно-надменнаго. Еще большая перемѣна произошла въ наружномъ видѣ всей его фигуры. Вмѣсто хотя и полнаго, но ловкаго и подвижнаго человѣка, одѣтаго всегда щеголевато, если и не по послѣдней модѣ, передо мною предсталъ совсѣмъ не элегантно и даже скорѣе неряшливо и какъ-то странно одѣтый чиновникъ военнаго министерства. Получивъ назначеніе при арміи, онъ долженъ былъ облачиться въ военную форму. Показываться всюду, гдн можно, верхомъ на доброй лошади, приведенной изъ деревни, онъ чрезвычайно любилъ и не упускалъ случая выказать свои спортсменскія привычки. За то при передвиженіяхъ въ дорогѣ, онъ забирался обыкновенно въ какую-то старомодную бричку, привезенную изъ Тулы и сильно смахивавшую на старомодные экипажи, описанные Гоголемъ. Вообще же фигура его была не изъ внушительныхъ и представительныхъ и далеко не соотвѣтствовала его энергическому характеру и свойственой ему живости и поворотливости.
Умъ его, по-прежнему блестящій, сдѣлался, подъ вліяніемъ житейскихъ невзгодъ, болѣе скептическимъ, не потерявъ однако ни малѣйше прежней способности къ самой тонкой наблюдательности, безпощадному анализу и неистощимому юмору, который онъ не всегда удерживалъ въ должныхъ границахъ. По-прежнему же, обсуждая какое-нибудь дѣло, онъ весь отдавался занимавшему его предмету, не старался сглаживать своихъ мнѣній мягкими, круглыми фразами и, какъ встарь, безъ всякаго однако намѣренія съ своей стороны, подавлялъ собесѣдниковъ сознаніемъ своего превосход-
