«Да, лихоимство и испорченность такъ глубоко вкоренились въ людей, что честный человѣкъ сомнѣвается найти справедливость даже у трона монарха, который лично такъ честенъ. По дошедшимъ до Васъ слухамъ о творившихся безобразіяхъ, Вы приняли мнѣы, чтобы виновные были наказаны, но этимъ Вы ничего не достигнете.
«Вы забыли самый важный пунктъ. Виновные великіе міра сего должны быть наказываемы безъ всякаго слѣдствія. Вспомните Ваши собственныя слова:
«Я хотѣлъ быть строгъ. Я узналъ о такихъ вещахъ, которыя должны быть наказаны. Но когда я предалъ виновныхъ суду, они вышли бѣлѣе снѣга.
«И Вы думаете, что только подкупность судей тому причиною? Нѣтъ, истинная причина та, что малаго разбойника всегда схватятъ на мѣстѣ преступленія, а большаго не тронутъ, большихъ разбойниковъ всѣ боятся. Доказано, что Ваша армія терпѣла отъ всевозможныхъ недостатковъ и злоупотребленій. Вѣрно также, что въ Россіи существуетъ законъ,по которому начльники лично отвѣтственны за все, что происходитъ во ввѣренныхъ имъ частяхъ. Хотя вина ихъ лишь въ лѣности и неспособности, но если дѣло касается благосостоянія государства, то на это нужо смотрѣть, какъ на преступленія.
«Увѣряютъ, что Вы главнокомандующимъ сдѣлали *** и что онъ будетъ предсѣдательствовать въ судѣ, гдѣ должо происходить разслѣдованіе преступленій интендантскихъ чиновниковъ. Армія знаетъ о его неспособности, народъ знаетъ его грязное корыстолюбіе, Вы знаете, какія дурныя услуги оказалъ онъ при Аустерлицѣ и Пултускѣ, въ трехъ губерніяхъ онъ извѣстенъс воей тираіей. Его единственная заслуга въ томъ, что онъ строгъ въ мелочахъ.
Далѣе Парротъ старается убѣдить императора не придерживаться старшинства при назначеніяхъ и ссылается на императрицу Екатерину II, «которая по крайней мѣрѣ правила твредо государствомъ при помощи вызванныхъ ею къ дѣятельости до тѣхъ поръ неизвѣстныхъ лицъ», и на Наполеона, «который съ людьми, выведеннымми имъ изъ ничего, побѣдилъ Европу». Затѣмъ Парротъ сожалѣетъ о Беннигсенѣ, «который хотя и сдѣлалъ большія ошибки, но въ то же время одерживалъ и побѣды, Бенигсенъ былъ привязанъ къ Вамъ, но Вы строго съ нимъ обошлись и возвысили Бугсгевдена. Положимъ, если бы Вы его поддержали, то противная партія назвала бы это упрямствомъ. Но эта партія могла ли предложить Вамъ хотя бы одноо кандидата? Сказать по правдѣ, я желалъ бы, чтобы Васъ считали упрямымъ; Васъ бы тогда боялись, а это необходимо».
Затѣмъ Парротъ переходитъ снова къ внѣшней политикѣ, онъ не
