ву, забылъ (какъ это съ нимъ въ послѣдние годы жизни частенько бывало), что упоминаемые здѣсь стихи были напечатаны еще въ 1836 году; — впослѣдствіи они вошли въ полное собраніе романсовъ и пѣсенъ М. И. Глинки» изд. Ѳ. Стеллонскаго: Вотъ заглавіе и текстъ этого шутливаго произведенія: «Канонъ, слова Пушкина, Жукаовскаго, князя Вяземскаго и гр. Віельгорскаго, музыка кн. В. Ѳ. Одоевскаго и М. И. Глинки». Музыка положена на четыре голоса. Напеч. въ Спб. 15 декабря 1836 г. въ листъ.
Пушкинъ:
Пой въ восторгѣ русский хоръ
Вышла новая новинка.
Веселися Русь! нашъ Глинка —
Ужъ не Глинка, ужъ не Глинка, а фарфоръ!
Кн. Вяземский:
За прекрасную новинку
Славить будетъ гласъ молвы
Нашего Орфея — Глинку —
Отъ Неглинной, отъ Неглинной — о Москвы!
Жуковский:
Въ честь толь славныя новинки
Грянь труба и барабанъ!
Выпьемъ за здоровье Глинки
Мы глитвейну, глитвейну — стаканъ!
Гр. Віельгорскій:
Слушая сію новинку,
Зависть злобой омрачась,
Пусть срежещетъ, но ужъ Глинку
Затоптать, топтать, топтать не можетъ въ грязь!
Пушкинъ:
Пой въ восторгѣ русскій хоръ
Вышла новая новинка.
Веселися Русь! нашъ Глинка —
Ужъ не Глинка, ужъ не Глинка, а фарфоръ!
Шутка эта напечатана съ нотами, но мы не приводимъ нотъ, опасаясь ревниваго ока г. Стелловскаго, который, быть можетъ, найдетъ въ этомъ посягательство на его собственность. Что же до текста канона, то мы его приводимъ со списка, весьма обязательно сообщеннаго намъ — С. А. Соболевскимъ — при слѣдующей замѣткѣ этого уважаемаго библиографа: Послѣ князя Одоевскаго нашлась четвертушка нотной бумаги, на которой близко знакомою мнѣ рукою Всеволжскаго написаны стихи, сложенныя Пушкинымъ, кн. Вяземскимъ и Жуковскимъ, въ честь Глинки; тутъ же, рукою кн. Одоевскаго, музыка на эти куплеты и собственноручная рукою Одоевскаго замѣтка о томъ, что все это происходило на обѣдѣ декабря (13-го?) 1836 года у Александра Всеволодовича Всеволожскаго, что первый куплетъ - Пушкина, второй - Вяземскаго, третій Жуковскаго, а что музыка — кн. Одоевскаго и гр. Михаила Юрьевича Віельгорскаго (въ печ. изд. канона — назв. Глинка), обо мнѣ - ни слова. Я думаю, что память измѣнила Глинкѣ, назвавшаго меня въ числѣ творцевъ шутливаго «канона»; я съ августа мѣсяца 1836 г. былъ за границею, гдѣ оставался на этотъ разъ около года, такъ что и несчастный поединокъ Пушкина случился, къ крайней моей скорби, во время моего отсутствія.
Отмѣтимъ, что въ печатномъ изданіи канона — куплеты приписаны поэтамъ въ такомъ порядкѣ: 1-й — Віельгорскаго, 2-й — Вяземскаго, 3-й — Жуковскаго, 4-й — Пушкина.
