возобновленіи, и потому начали производить пробы на сценѣ большаго театра. Въ это время отдѣлывали ложи, прибивали канделябры и другія украшенія, такъ что нѣсколько сотъ молотковъ часто заглушали капельмейстера и артистовъ.
Не задолго до перваго представленія, я имѣлъ счастіе встрѣтить Государя на одной изъ репетицій; молотки умолкли и Петровъ съ Воробьевой пѣли дуетъ Es-dur, и, естественно, очень не дурно. Государь подошелъ ко мнѣ и ласково спросилъ: «доволенъ ли я его артистами?» — Въ особенности ревностію и усердіемъ, съ которыми они исполняютъ свою обязанность, отвѣчалъ я. Этотъ отвѣтъ понравился государю и онъ передалъ его актерамъ.
Черезъ содѣйствие Гедеонова я получилъ позволеніе посвятить оперу мою государю императору; и вмѣсто Ивана Сусанина, названа она «Жизнь за Царя».
На послѣдней репетиціи я не былъ за болѣзнію. Эта проба была, какъ водится, въ костюмахъ, съ декораціями и освѣщеніемъ. Такъ какъ многіе уже слышали отрывки изъ оперы моей и публика интересовалась ею, то театръ былъ полонъ.
Князь Одоевскій по окончаніи пробы успокоилъ меня письмомъ, увѣряя, что успѣхъ перваго представленія не подлежитъ никакому сомнѣнію.
Наонецъ, въ пятницу, 27 ноября 1836 года, назначено было первое представление оперы: «Жизнь за Царя».
Невозможно описать моихъ ощущеній въ тотъ день, въ особенности передъ началомъ представленія. У меня была ложа во второмъ ярусѣ; первый — весь былъ занятъ придворными и первыми сановниками съ семействами. Жена съ родными была въ ложѣ; не знаю, была ли матушка[1].
Первый актъ прошелъ благополучно; извѣстному тріо сильно и дружно аплодировали.
Въ сценѣ поляковъ начиная отъ польскаго до мазурки и финальнаго хора царствовало глубокое молчаніе. Я пошелъ на сцену, сильно огорченный этимъ молчаніемъ публики; и Иванъ Кавосъ, сынъ капельмейстера, управлявшаго орке-
- ↑ На полѣ въ скобкахъ неизвѣстною рукою: «Не была, ибо на другой день М. И. написалъ ей письмо съ описаніемъ представленія.
