духовникъ и законоучитель въ пансіонѣ, протоіерей Алексѣй Маловъ; посаженнымъ отцемъ былъ почтенный родственникъ мой, тайный совѣтникъ Александръ Васильевичъ Казадаевъ, а шаферомъ моимъ капитанъ, теперь генералъ-маіоръ, командиръ 3-го учебнаго карабинернаго полка, Петръ Алекандровичъ Степановъ. О нихъ буду еще писать послѣ.
Въ первой половинѣ мая, отправился я съ женою и тёщею въ Новоспасское. Ехали мы на Москву для свиданья съ родственниками жены. Со мною были слова для двухъ актов, и я помню, что гдѣ-то за Новгородомъ, въ каретѣ, вдругъ я сочинилъ въ 5/4 хоръ «Разлѣялась».
Подробности деревенской жизни исчезли изъ памяти; знаю только, что я прилежно работалъ, т.‑е. уписывалъ въ партитуры уже готовое и заготовлялъ впередъ. Ежедневно утромъ садился я за столъ въ большой и веселой залѣ, въ новоспаскомъ нашемъ домѣ. Это была наша любимая комната; сестры, матушка, жена, однимъ словомъ вся семья тамъ же копошилась, и чѣмъ живѣе болтали и смѣялись, тѣмъ быстрѣе шла моя работа. Время было прекрасное, и я часто работалъ отворивъ дверь въ садъ и впивая въ себя чистый бальзамическій воздухъ.
«Не томи родимый» сначала я написалъ-было въ 2/4 и въ тонѣ A-moll, но разсчелъ, что въ первомъ актѣ, у меня много па́рнаго дѣления такта, а именно: Интродукция, арія Антониды и речитативъ Сусанина съ хоромъ. Вспомнилъ тоже слова Дена, который однажды привелъ Шпора въ замѣшательство, спросивъ у него: по какой причинѣ вся Іессонда его идетъ въ ¾ дѣленія такта? Не желая, чтобы и ко мнѣ могли придраться за единообразіе, я написалъ туже мелодию въ 6/8 и въ B-moll, что безспорно лучше выражаетъ нѣжное томленіе любви.
Карлъ Ѳедоровичъ Гемпель погостилъ у насъ не малое время; онъ искренно радовался успѣшному ходу труда моего, и кажется, въ хранящейся у В. П. Энгельгардта собственно-ручной партитурѣ, сцена G-dur, когда къ Сусанину въ хижину приходятъ поляки, переписана Карломъ Ѳедоровичемъ[1].
Въ августѣ, мы съ женою и тёщею отправились обратно въ
- ↑ Эта сцена составляетъ № 13-й партитуры. См. Отч. И. П. Б., стр. 36.
