Оставлю на время театръ и оперу, чтобы упомянуть о приѣздѣ Листа въ Петербургъ.
Появленіе его у насъ въ феврал 1842 г. переполошило всѣхъ диллетантовъ и даже модныхъ барынь. Меня, отказавшагося отъ свѣта, со времени разрыва моего съ женою, т.‑е. съ ноября 1839 г., снова вытащили на люди и забытому почти всѣми, русскому композитору пришлось снова являться въ салонахъ нашей столицы по рекомендаціи знаменитаго иностраннаго артиста! Несмотря на всеобщее и отчасти собственное мое увлеченіе, я могу теперь еще дать полный отчетъ въ впечатлѣніи, произведенномъ на меня игрою Листа. Мазурки Chopin, его Nocturnes и этюды, вообще всю блестящую и модную музыку онъ игралъ очень мило, но съ превычурными оттѣнками (à la française), c'est à dire avec exagération de tout genre. Менѣе удовлетворительно однакоже (по моему мнѣнію) игралъ онъ Баха (котораго clavecin bien tempéré зналъ почти наизусть), Симфонію Бетховена, переписанную имъ самимъ (transcrite) для фортепьяно; въ сонатахъ Бетховена и вообще въ классической музыкѣ исполненіе его не имѣло надлежащаго достоинства и въ ударѣ по клавишамъ было нѣчто отчасти котлетное. Исполненіе Септуора Гуммеля отзывалось какимъ-то пренебреженіемъ и по-моему Гуммель игралъ его несравненно лучше и проще. Бетховена концертъ Es-dur исполнилъ онъ гораздо удовлетворительнѣе. Воообще способъ игры Листа въ оконченности не сравню съ Фильдомъ, Карломъ Мейеромъ и даже Тальбергомъ, въ особенности въ скалахъ.
Кромѣ графовъ Віельгорскихъ и Одоевскаго я бывалъ съ Листомъ у гарфини Растопчиной и у Палибиной. У Одоевскаго, Листъ сыгралъ à livert ouvert нѣсколько №№ Руслана съ собственноручной, никому еще неизвѣстной моей партитуры, сохранивъ всѣ ноты, ко всеобщему нашему удивленію. Обращеніе и пріемы Листа не могли не поразить меня страннымъ образомъ; ибо я тогда не былъ еще въ Парижѣ и юную Францію зналъ только по наслышкѣ. Кромѣ очень длинныхъ волосъ, въ обращеніи онъ иногда прибѣгалъ къ сладкоразнѣженному тону (mignardise); по временамъ въ его обращеніи проявлялась надменная самоувѣренность (arrogance). Впрочемъ, несмотря на нѣкоторый тонъ покровительства въ обществахъ, особенно между и артистами и
