......................
......................
......................
......................
......................
......................
Въ сентябрѣ насъ съ братомъ повезли въ Шлиссельбургъ: тамъ мы пробыли до сентября 1827 года въ заведеніи, подобномъ Алексѣевскому равелину, ухудшенному отдаленностью отъ столицы и 30-лѣтнимъ управленіемъ генералъ-маіора Плутанова, обратившаго наконецъ это заведеніе въ родъ аренды для себя и своихъ тюремщиковъ на счетъ желудковъ несчастныхъ затворниковъ, получавшихъ едва гривну мѣдью на дневной харчъ, когда положено было выдавать по 50 коп. ассигнаціями. Этотъ Плутановъ въ свое 30-лѣтнее управленіе до такой степени одервенѣлъ къ страданіямъ затворниковъ, что со своими затверженными фразами состраданія походилъ скорѣе на автомата: чѣмъ на человѣка, сотвореннаго Богомъ. Когда я его просилъ купить на остальныя мои деньги какихъ-либо книгъ, онъ мнѣ отказалъ, ссылаясь на строгое запрещеніе. Я просилъ его купить по крайней мѣрѣ французскую, итальянскую и латинскую библіи. Онъ все обѣщалъ, подарилъ мнѣ собственную французскую библію въ знакъ памяти и умеръ, не приславъ ее, хотя я всякій день напоминалъ ему черезъ тюремщиковъ и каждую недѣлю лично ему, когда онъ являлся съ пошлыми утѣшеніями. Съ братомъ Николаемъ онъ гдѣ-то въ Петербургѣ познакомился, и когда Плутановъ сталъ его приглашать къ себѣ въ Шлиссельбургъ, то братъ, смѣючись, отвѣчалъ, что «непремѣнно при-
