Церковная реформация
Закончился всероссийский церковный поместный собор. Отзвучали речи епископов и мирян — покаянные речи о прошлом церкви, об ее прислужничестве эксплоататорам — царям, помещикам и капиталистам. Сказаны слова, непривычные в устах священников; вынесены решения, налагающие совершенно особую печать на политическое лицо церковников.
В 1917 г. церковь, в лице значительной части ее духовенства, руководившейся бывшим патриархом Тихоном, Василием Белавиным, встретила революцию анафемствованием, проклятием, призывами к борьбе с революцией, к борьбе с советской властью. В 1923 г. собор заявляет в обращении к ВЦИКу:
«Великий Октябрьский переворот проводит в жизнь великие начала равенства и труда, имеющиеся в христианском учении. Во всем мире сильные давят слабых. Только в Советской России началась борьба против этой социальной неправды. Собор полагает, что каждый честный христианин должен стать среди этих борцов за человеческую правду и всемерно прозодить в жизнь великие начала Октябрьской революции».
Конечно это — большой шаг вперед. Другой вопрос о том, действительно ли религиозное учение, хотя бы и христианское, совместимо с революционным учением коммунизма. По нашему мнению, оно несовместимо. Но важно здесь то, что огромная часть духовенства признала необходимость поддержки Октябрьской революции и призывает к этому население, которое еще недавно то же духовенство призывало к сопротивлению этой революции.
Кто присматривался близко к христианской церкви, кто наблюдал ее в течение долгого времени, тот знает как необычно звучат эти признания в устах духовенства. С горечью говорил на одном собрании старый учитель: «Разве когда-нибудь видно было, чтобы духовенство шло
