Правда, вначале церковь надеялась, что все устроится по-хорошему, что на февральском этапе революции движение остановится. Церковь не прочь была избавиться от опеки государства, а буржуазные партии — от эсеров до кадетов — были не прочь заигрывать с попами.
Действительно: мы видим, как Временное правительство Керенского всячески поощряет духовенство.
И если бы крестьяне и рабочие остановились на том, что дала Февральская революция 1917 г., то либо возвратился бы царь со всем помещичьим и капиталистическим строем, либо утвердилась бы власть буржуазии без царя; и в том, и в другом случае православная церковь осталась бы государственной церковью.
Но Февральская революция была только первым этапом могучего движения рабочих и крестьян, которое в Октябре 1917 г. смыло власть буржуазии. Во главе этого движения стояла партия большевиков.
Против партии большевиков и направилась вся ненависть духовенства.
В августе 1917 г. был созван Всероссийский собор православной церкви, на котором избрали патриарха Тихона. Протопресвитер Шавельский обрушился на соборе на солдат, которые бежали с Галицийского фронта. «Все немецкие зверства, — говорил он, — являются детскими шалостями по сравнению с тем, что натворили наши христолюбивые воины».
Как же объяснил протопресвитер Шавельский бегство с фронта «безоружных и обессиленных боями солдат»?
«Причина одна, — объяснял он, — их охватил животный страх. Нашим доверчивым и уставшим воинам посулили царство небесное на земле: всю землю и волю».
В этих поповских словах сказалась вся суть религиозного обмана, каким пользовалось правительство: чтобы солдаты безропотно умирали за капиталистов и помещиков, нужно было, чтобы они, солдаты, крепко верили в бога. А между тем эта вера пошатнулась.
Понятно, каким скрежетом зубов встретили попы Октябрьскую революцию. «Смиренный Тихон» обрушился на большевиков посланием, в котором угрожал:
«Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело: это поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни
