50 лет назад преосвященный Никанор, архиепископ херсонский и одесский, произнес проповедь «в неделю блудного сына» о Пушкине[1]. В этой проповеди сановный поп Никанор не мог не признать, что Пушкин был необычайно одаренным человеком. Что же увидел со своей поповской точки зрения архиепископ в пушкинской поэзии?
«Видим мы в этой поэзии не только обнажение блуда, не только послабление ему, но и одобрение его в принципе, но и воспевание его в обольстительных звуках, но и всяческое поощрение к нему, но и заповедание его в предсмертных завещаниях поэта». Поп возмущается тем, что поэзия Пушкина явилась «провозглашением худшего в языческом культе, эпикурейского» — культа наслаждения. Но особенно печалится поп по поводу того, что Пушкин — на стороне революции: «И чего чего он не воспевает?! Воспевает кровожадность Наполеона так же. как и революционеров XVIII века. Особенно революционная свобода была его кумир». Сам не замечая этого, крестоносный критик воздает величайшую похвалу Пушкину. «Да, мир свой он делил на две части: одну — ему несочувственную, другую — сочувственную, относя к последней все свободолюбивое, мятежное, отважное, непоборимое, чувственно-прекрасное, игривое, вольнодумное, отрицающее. Этого мира он был певец, угодник и раб столько же, как другого мира враг и отрицатель. Для опозорения этого другого мира, для унижения, для всколебания он сделал с своей стороны, что только… он мог сделать».
Пушкин ярко показал лицемерие, ханжество религии, лживость ее клятв, ее приспособленчество, ее показную сторону, прикрывающую гнусную деятельность эксплуататоров, палачей, насильников, врагов народа. Вот религиозные похороны:
Покойника похоронили,
Попы и гости ели, пили,
И после важно разошлись.
Как будто делом занялись
- ↑ «Беседа Преосвященного Никанора, архиепископа херсонского и одесского, в неделю блудного сына при поминовении раба божия Александра (поэта Пушкина) по истечении пятидесятилетия по смерти его», изд. второе, Афонского русского Пантелеймонова монастыря, Москва 1889.
