ская среда, видимо, меньше всего отличалась религиозностью. У Пушкина-лицеиста антирелигиозные сатирические мотивы звучат чаще других. Его «Ноэль на лейб-гусарский полк» — это великолепнейшая сатира на евангельскую легенду о рождении Христа в хлеву.
В конюшнях Левашева
Рождается Христос;
Звезда сияет снова,
Все с шумом понеслось.
Иосиф отпер ворота:
«Потише, господа,
Ведь вы здесь не в харчевне».
Вдруг сабля застучала,
Сияет аксельбант,
Лихого генерала
Вбегает адъютант.
«Что, здесь Христос живет?
Мой генерал доволен,
А сам он не придет —
От дев немного болен».
«Конечно, Иисус
К нам вступит в полк, —
Изрек, хлыстом махая, полковник филантроп: —
Я славной Пукаловой друг
И рад вам оказать
Хоть тысячи услуг».
Пушкин красочно рисует здесь отношение офицерской среды к религии: она для военной верхушки дворянства была лишь орудием господства, религия служит царизму, как служит ей князь Левашев, как служит лейб-гвардии гусарский полк. Полковник уверен, что Иисус вступит в полк. А потомки этих полковников, князей и генералов в гражданскую войну в XX веке, в период пролетарской революции и в самом деле организовывали «иисусовы полки» и «полки богородицы», как организуют их в Испании фашисты в настоящее время.
У Пушкина есть другое замечательное стихотворение, которое тоже называется «Nоёl», т. е. «Рождество», — это стихотворение «Сказки», где царь Александр I рассказывает младенцу Иисусу сказки:
Ура! в Россию скачет
Кочующий деспот.
Спаситель громко плачет,
А с ним и весь народ.
Мария в хлопотах спасителя стращает:
«Не плачь, дитя, не плачь, сударь:
Вот бука, бука — русский царь!»
