ная страхом перед революцией. Предшествующую этому времени эпоху царствования Павла Пушкин характеризует указанием, что «и в просвещенные времена могут родиться Калигулы¹. Русские защитники самовластия в том несогласны и принимают славную шутку г-жи де-Сталь² за основание нашей конституции… Правление в России есть самовластие, ограниченное удавкою»[1]. Но и последующая эпоха — царствование Александра I — не принесла желанной свободы. Даже скромные надежды либерального дворянства были обмануты. Все ограничилось «реформами», о которых поэт писал в эпиграмме:
| Желали прав они, — права им и даны: |
| Из узких сделали широкими штаны. |
В 1816 г. министром народного просвещения назначен был мистик, реакционер князь А. Н. Голицын, которого Пушкин называл «холопская душа» и «просвещения губитель».
По проекту этого губителя просвещения, участника секты вертящихся хлыстов и развратника, министерство народного просвещения было в 1817 г. преобразовано в «Министерство духовных дел и народного просвещения». Этому Голицыну Пушкин посвящает злую эпиграмму, бичующую Голицына как мистика, развратника и покровителя еще большего развратника — Бантыша-Каменского:
| Вот Хвостовой покровитель, |
| Вот холопская душа, |
| Просвещения губитель, |
| Покровитель Бантыша! |
| Напирайте, бога ради, |
| На него со всех сторон! |
| Не попробовать ли сзади? |
| Там всего слабее он[2]. |
Наука и литература попали под контроль реакционеров вроде попечителя Казанского учебного округа Магницкого, который писал: «Начальство требует военных и гражданских чиновников благочестивых, — ученость же без веры в бога не токмо не нужна ему, но и почитается вредною». Не лучше его был фанатик-изувер Рунич, руководитель Петербургского университета. Дело
