| ВАР | — 11 — | ВАР |
ВАРЯЖСКІЙ ОСТРОВЪ, упоминается въ описаніи несчастнаго для Русскихъ сраженія съ Татарами на Калкѣ (1224). Изъ этого описанія видно, что онъ былъ въ Днѣпрѣ у города Заруба (см. это слово). Яз.
ВАРЯЖСКОЕ МОРЕ, см. Балтійское море и Варяги.
ВАРѲОЛОМЕЕВСКАЯ НОЧЬ, ужасное происшествіе Французской исторіи, которое сами Французы называютъ «рѣзнею Св. Варѳоломея» (massacre de la St. Barthélémy), а Нѣмцы еще живописнѣе «кровавою Парижскою свадьбою» (Pariser Bluthochzet). Совершенное во мракѣ, оно до сихъ поръ остается темною загадкою, рѣшеніе которой очень важно, сколько для пользы исторической истины, столько и для чести нравственной природы человѣческой. Мы представимъ здѣсь факты въ возможной полнотѣ и связи: они будутъ говорить сами за себя и дадутъ настоящее понятіе объ этой печальной страницѣ исторіи.
Въ началѣ XVI вѣка, реформація, давно уже подготовленная въ Европѣ, вдругъ вспыхнула и разлилась всюду (см. Реформація). На Сѣверѣ она встрѣтила благосклонное предрасположеніе въ народахъ и правительствахъ; но на Югѣ ожидали ее гоненія, костры, пытки. Не одинъ религіозный фанатисмъ ожесточалъ поборниковъ древняго благочестія противъ новой ереси. Реформація, начавъ съ церкви, угрожала переворотомъ всему порядку вещей. Страсти сшиблись, закипѣли, и кровь полилась рѣками во имя религіи, любви и мира.
Волканическая земля Франціи давно копила въ нѣдрахъ своихъ сѣмена раздора, ожидавшія только минуты взрыва. Топоръ Лудовика XI потрясъ, но не сокрушилъ могучее дерево феодалисма, всегда непріязненное престолу: оно тѣмъ глубже укоренилось, тѣмъ упорнѣе держалось въ неприступныхъ твердыняхъ провинціяльныхъ замковъ. Лига, Союзъ общаго блага, Жакерія, предрасположили самый народъ кь волненіямъ, къ самоуправству. Италіянскія войны, ознакомивъ Французовъ ближе съ Римомъ, сдѣлавъ ихъ очевидцами разврата, господствовавшаго въ святилищѣ католицизма, разрушили очарованіе древней вѣры, единственную узду страстей, единственный узелъ общественнаго единства. Въ это время, новое ученіе проникло во Францію изъ Германіи и Швейцаріи. Оно давало видъ законности притязаніямъ дворянства противъ центральной власти, обѣщало народу облегченіе повинностей сверженіемъ ига католическаго духовенства. Дворъ скоро почувствовалъ, какою опасностью грозитъ ему это новое направленіе, сопровождаемое всѣмъ энтузіасмомъ новой секты: онъ объявилъ себя противъ гугенотовъ (см. Гугеноты).
Уже Францискъ I, государь, прославившійся рыцарскою своею любезностью, прибѣгнулъ къ огню и желѣзу для истребленія еретиковъ. Сынъ его, Генрихъ II, усугубилъ строгость гоненія. По всей Франціи учреждены были такъ называемыя «огненныя палаты» (chainbres ardentes), которыя во всемъ ужасѣ буквальнаго смысла выжигали плевела ереси. Но ничто не помогало. Реформація быстро распространялась между всѣми сословіями, дошла до Двора, проникла въ нѣдра самой королевской Фамиліи. Сестра Франциска, умная и просвѣщенная Маргарита, королева Наваррская, благопріятствовала новому ученію. Дочь и наслѣдница ея Іоанна д’Альбретъ (см. слово Альбретъ) съ супругомъ своимъ Антономъ, главою Бурбонскаго дома (см. Бурбоны), явно отложились отъ католичества. Лудовикъ Конде, младшій Бурбонъ (см. Конде), тоже. За Генрихомъ II слѣдовалъ на престолъ Францискъ II, старшій его сынъ, который царствовалъ весьма недолго. Скипетръ перешелъ въ руки втораго Генрихова сына, несовершеннолѣтняго ребенка Карла IX (см. Францискъ I, Генрихъ II, Францискъ II, Карлъ IX).
Это открыло при Дворѣ обширное поле интригамъ и страстямъ. Могущественная фамилія Гюизовъ, въ то время представляемая двумя братьями: герцогомъ Францискомъ и кардиналомъ Лотарингскимъ (см. Гюизы), захватила въ свои руки власть. Первый, славный своими воинскими подвигами, другой, ловкостію и образованіемъ, оставляли королю только имя. Сколько по убѣжденію, столько и для того, чтобъ имѣть на своей сторонѣ большинство народа, Гюизы объявили себя ревностными поборниками католицизма, заклятыми врагами реформаціи. Разумѣется, преобладаніе ихъ, стремившееся къ исключенію всякаго совмѣстничества, возбудило противодѣйствіе въ другихъ честолюбивыхъ головахъ, особенно въ принцахъ крови, которые имѣли и ближайшее право на распоряженіе властію. Это заставило ихъ взять сторону
