| БАШ | — 133 — | БАШ |
запутывалъ дѣла: онъ предлагалъ Башкирамъ исходатайствовать для нихь всепрощеніе, если они изберутъ сына его въ ханы. Башкиръ Кара-сакалъ, выдававшій себя за Кубанскаго князя, искалъ себѣ того же, наконецъ ушелъ въ степь, и, подъ именемъ Кунтайши, Джунгорскаго князя, произвелъ въ степи большіе безпорядки, причемъ Джунгорскія войска преслѣдовали грабителей, Кайсаковъ, до самаго Яика. Наконецъ всѣ безпорядки кончились, виновные сами являлись къ начальнику края, сами приносили съ собою топоры и плахи. Башкиры снова обложены были по 25 коп. съ дыму; снова соль, уже въ Оренбургѣ, раздавалась имъ безденежно, какъ раздается Киргизамъ, и Башкиры обязались ставить войско по требованію. Въ 1754 году опять даровали имъ подать; они лишены безденежной раздачи соли, возложено на нихъ содержаніе почтъ и обязанность войскъ. Но что важнѣе въ отношеніи къ собственности Башкировъ, виновные лишены были земелъ, вѣрные иновѣрцы, припущенники и ьътходцы награждены •воровскими и бунтовщичьими землями»: между твиъ не было никакихъ средствъ опредълить разысканіями правыхъ и виноватыхъ, тѣмъ болѣе, что собственность здѣсь касалась не лица, а цѣдаго общества; сверхъ того, земли не были размежеваны, — и вотъ на чемъ основано бѣдственное положеніе и столѣтніе подземельные споры Башкировъ, нерѣшенные и доселѣ, не смотря на то, что съ того времени состоялось до десяти разныхъ указовъ, которыми старались возстановить порядокъ и опредѣлить права собственности. Надобно еще упомянуть о возмушеніи 1755 года, которому было поводомъ изувѣрство. Мещерецкій мулла Матырша едва не поднялъ всѣхъ Магометанъ именемъ Вѣры; до 10,000 Вашкировъ взволновавшись и, боясь мести, ушли въ степь. Неплюевъ умѣлъ поссоритъ ихъ съ Кайсаками, а съ другой стороны обѣщано имъ было всепрощеніе, если они возвратятся на свои мѣста. Кайсаки начали бить и плѣнять ихъ, и большая часть бѣжавшихъ дѣйствительно возвратилась. Вражда этихъ двухъ народовъ поддерживаема была съ ваятреніемъ и пользою: они долгое время укрощали и ослабляли другъ друга. Во время мятежа Пугачева, около 1773 года, соучастіе Башкировъ отнюдь не было общимъ: нѣкоторые, обманутые, или застращенные присоединились къ злодѣю, который жегъ и вѣшалъ все, что ему не покорялось, но другіе служили вѣрно въ рядахъ Императрицы — что случилось также и съ Уральцами. Нынѣ Башкиры преданы и покорны, услужливы, послушны, и прежній строптивый духъ этого народа, основанный на буйной волѣ н на прнвычкѣ драться со всѣми сосѣдями, промышлять набѣгами и грабежами — давно уже смирился: въ Башкирахъ осталось мало воинственнаго; они болѣе покорны п преданны, чѣмъ большая часть другихъ Мусульманъ. Земли и угодья ихъ, по послѣднимъ постановленіямъ (указъ 1833 Апрѣля 10), могутъ быть ими продаваемы и отдаваемы въ кортому (въ оброчное содержаніе), но не иначе, какъ съ разсмотрѣнія и разрѣшенія военнаго губернатора. Они ставятъ войско, какъ для мѣстной, линѣйной службы, такъ и для внѣшней, по востребованшю, на томъ же основаніи, какъ и казачьи войска; подати не платятъ, но вносятъ съ 1834 года, по 80 коп. съ души, для содержанія почтъ по Линіи, вмѣсто того, что повинность эту доселѣ исправляли на-дѣлѣ, и она падала на нихъ весьма ровно. Нынѣ ихъ войско получило своего командующаго, и вообще сдѣлано въ хозяйственномъ отношеніи много для приведенія его въ лучшее положеніе и устройство, чему, между прочимъ, не мало способствуетъ устраненіе Башквровъ отъ подсудимости эемской и гражданской, которая всегда была источникомъ весьма значительныхъ здоупотребленій. Вся Башкирія, независимо отъ раздѣленія губерніи на уѣзды, раздѣляется на 12 кантоновъ, кантоны на юрты, юрты на деревни ; кантонные начальники и юртовые старшины назначаются военнынъ губернаторомъ, изъ Башкировъ же; нѣкоторые имѣютъ настоящіе казачьи чины, другіе числятся въ классахъ, а большая часть за урядъ чиновники. Кромѣ такого раздѣленія, Башкиры, между собою, дѣлятся на волости или, лучше сказать, роды, племена, напримѣръ Табынъ, Юрматы, Кыпчакъ, Буріянъ, Тангауръ, Катай, и проч. Подраздѣленіе на Тюбы, или Аймяки употребительно только у лѣсныхъ Башкировъ. Каждая волость имъетъ свою тамгу (знакъ, гербъ, печать), свою птицу, свое дерево, и свой отзывъ, который въ старинные годы употреблялся для опознанія своихъ и ободрительнаго крику при
