тира и 3 питейные дома. Въ окрестностяхъ производится значительное винокуреніе. По вновь утвержденному предположенію большая государственная дорога изъ Петербурга и Москвы къ Черному Морю, соединясь при Черниговѣ, имѣетъ быть проведена на Кіевъ, Сквиру, Брацлавъ, Ольгополь и Балту, гдѣ она вновь разойдется, одною отраслью на Измаилъ, а другою на Одессу. По устроеніи сей дороги и облегченіи такимъ образомъ сообщеній между Россіею и Турціею, нѣтъ сомнѣнія, что и Балта много отъ того выиграетъ.
БАЛТАДЖИ, отрядъ внутренней стражи сераля Турецкаго султана: имя это происходитъ отъ слова балта, топоръ, и Балтаджи значитъ — топорникъ, дровосѣкъ. Балтаджи сформированы были, первоначально, изъ служителей, имѣвшихъ смотрѣніе за дровами для сераля, какъ бостанджи изъ садовыхъ служителей. Они находились въ вѣдомствѣ начальника черныхъ евнуховъ, Кызларъ-ага сы; до нынѣшнихъ преобразованій они были одѣты въ кафтаны изъ алаго сукна; длинныя и широкія полы поднимались и привязывались къ поясу; драпировали ихъ въ Восточномъ вкусѣ; на головѣ носили они высокую коническую шапку, также алаго цвѣта. Когда султаны лично предводительствовали войскомъ и, отправляясь въ походъ, брали съ собою часть своего гарема, Балтаджи должны были содержать стражу при одалыкахъ, окружали ихъ кочи, или кареты, и въ лагерѣ содержали караулъ вокругъ ихъ палатокъ. Съ того времени, какъ жизнь султановъ сосредоточилась въ сералѣ, и они стали запирать своихъ братьевъ и наслѣдниковъ, стражѣ Балтаджи было ввѣрено охраненіе принцевъ: естественнымъ образомъ она имѣла большое вліяніе въ серальскихъ переворотахъ, и вмѣстъ съ черными евнухами играла роль въ кровавыхъ драмахъ, которыми начинались и оканчивались царствованія многихъ султановъ. Въ ней считалось не болѣе четырехъ сотъ человѣкъ; начальникъ ея передавалъ верховному визирю султанскія повелѣнія. Весь отрядь присутствовалъ при погребеніи султана, или членовъ султанскаго семейства, и имъ была предоставлена честь нести гробъ. При нынѣшнихъ преобразованіяхъ Турціи, они обмундированы въ костюмъ регулярнаго войска, и составили регулярный полкъ внутренней стражи сераля. К. М. Баз.
БАЛТАДЖИ-МЕХМЕДЪ былъ верховнымъ визиремъ Турецкой Имперіи при Ахмедѣ III. Для насъ онъ примѣчателенъ тѣмъ, что имя его встрѣчается въ исторіи Петра Великаго. Онъ служилъ въ корпусѣ серальскихъ Балтаджи, отъ чего и осталось ему это прозваніе; многіе извѣстные люди Турціи, занимавшіе первыя государственныя должности, сохранили въ политическомъ своемъ поприщѣ разныя прозвища, присвоенныя имъ или отъ мѣста первоначальной ихъ службы, или отъ ремесла, коимъ они занимались въ плебейской неизвѣстности; еще недавно великій адмиралъ Турецкой Имперіи назывался Ахмедъ-Папуджи, или Ахмедъ-башмачникъ, отъ того, что онъ когда-то занимался шитьемъ туфлей. Балтаджи-Мехмедъ пріятностію своего голоса обратилъ на себя вниманіе Ахмеда, когда онъ, будучи еще наслѣдникомъ престола, сидѣлъ въ серальскомъ заключеніи. Говорятъ, что султанская милость первоначально досталась ему за услуги, оказанныя имъ въ любовныхъ связяхъ султана съ одною изъ невольницъ Валиде-султанши, т. е. султанши-матери. Когда Ахмедъ вступилъ на престолъ, услужливый его рабъ согласился жениться на султанской любимицѣ, съ тѣмъ, чтобы она не переставала пользоваться благосклонностію падишаха. Онъ былъ сдѣланъ сперва капитанъ-пашею, потомъ, въ 1704 году, верховнымъ визиремъ. Онъ начальствовалъ Турецкою арміею въ достопамятную войну Петра Великаго съ Турціею, и воспользовавшись неудачами Петра, окружилъ его несравненно превосходными силами на берегу Прута. Подробности этой кампаніи принадлежатъ къ исторіи Петра и Екатерины I. Исторія сохранила примѣчательное изрѣченіе Мехмеда по окончаніи войны весьма выгоднымъ для Россіи миромъ, судя по опасности, въ коей находился тогда Россійскій Императоръ. Карлъ XII горько упрекалъ Мехмедя, что онъ упустилъ случай взять въ плѣнъ его побѣдителя, какъ будто Петръ Великій могъ когда нибудь сдаться военноплѣннымъ. Визирь съ Турецкимъ безстрастіемъ спросилъ: «кто бы тогда управлялъ его землями?» и прибавилъ Карлу: «было бы весьма не хорошо, если бы всѣ цари покидали свои царства.» — Пылкій Карлъ не могъ хладнокровно снести
