| АНГ | — 247 — | АНГ |
славу, и остался въ употребленіи лишь между простымъ народомъ. Въ нашп времена Робертъ Борнсъ (Burns) снова возвысилъ Шотландскій языкъ своими лирическими стихотвореніями.
Ирландское нарѣчіе никогда не имѣло собственнаго, независимаго существованія; поэты и литераторы, рожденные и воспитанные въ Ирландіи, по праву и дѣлу, принадлежатъ Англіи. Когда, въ царствованіе Генриха II, Нормандскіе бароны завоевали Ирландію, Эрсскій или Галлическій языкъ, коимъ говорили жители той страны, до того презрѣнъ былъ побѣдителями, что ни одинъ изъ нихъ не удостоилъ обратить ни малѣйшаго вниманія на старинныя народныя пѣсни. Въ послѣдствіе времени Ирландія довольствовалась литературными произведеніями Англіи.
Англійскій языкъ не ограничился владычествомъ въ тѣсныхъ предѣлахъ Великобританскихъ острововъ: онъ пустился, вмѣстѣ съ своимъ народомъ, путешествовать по свѣту, и нынѣ развивается въ обширной странѣ Соединенныхъ Штатовъ, откуда еще распространяется по другимъ частямъ Земнаго Шара. Кто можетъ утвердительно предсказать блистательные, со временемъ, успѣхи этого языка въ Новомъ Южномъ Валлисѣ и Восточной Индіи!
Въ Соединенныхъ Штатахъ основаніе языка еще не измѣнилось, но произношеніе начало уже уклоняться отъ кореннаго, Великобританскаго, и принимать однообразнѣйшее направленіе. Въ Новой Англіи, не болѣе 30 или 40 лѣтъ тому назадъ, произношеніе ни сколько не различествовало отъ Великобританскаго XVIII вѣка; но съ тѣхъ поръ простонародный языкъ (см. Walker. Pronouncing Dictionary) уже много измѣнился въ удареніи. Въ южныхъ и среднихъ Штатахъ, отъ вліянія Шотландскихъ и Ирландскихъ учителей, сохранилось сходство въ произношеніи съ Ирландскимъ и Шотландскимъ языками. Мистрисъ Троллопъ предлагаетъ намъ безчисленные примѣры провинціялизмовъ или Американизмовъ жителей Соединенныхъ Штатовъ.
Коснувшись произношенія, замѣтимъ, что Англійскій языкъ относительно къ гармоніи не можетъ сравниться съ новѣйшими отраслями Латинскаго, ни даже съ Нѣмецкимъ, который, хотя и не всегда благозвученъ, но по крайней мѣрѣ произносится безъ страннаго присвистыванія, и не имѣетъ неопредѣленныхъ буквъ и слоговъ, сдавливаемыхъ между зубами. Лагарпъ говорилъ, что Англійскій языкъ не соотвѣтствуетъ законамъ человѣческаго голоса. Вольтеръ утверждалъ, что Англичане выигрываютъ по крайней мѣрѣ два часа въ день, глотая половину своихъ словъ. Какой-то другой насмѣшникъ сказалъ, что одинъ только Англійскій языкъ можетъ обойтись безъ языка. Къ симъ жестокимъ, не совершенно безпристрастнымъ приговорамъ иностранцевъ, можно присовокупить поэтически-свирѣпое проклятіе Байрона, когда онъ, сравнивая свой отечественный языкъ съ сладкозвучнымъ Италіянскимъ, говорить, что послѣдній вовсе не похожъ на первый:
Like our harsh northern whistling grunting guttural,
Which we’re obliged to hiss and spit and sputter all[1].
Англо-Саксонскій языкъ, былъ гораздо благозвучнѣе нынѣшняго Англійскаго; это ясно доказывается поверхностнымъ сравненіемъ нѣсколькихъ коренныхъ и производныхъ словъ. Нѣмецкій языкъ подвергся подобному же преобразованію: Швабскій діалектъ миннезингеровъ былъ гораздо благозвучнѣе Нѣмецко-Саксонскаго Лютерова. Напротивъ того, Италіянскій языкъ принялъ противоположное направленіе: онъ болѣе и болѣе смягчался.
По присоединеніи Нормандскаго языка къ Англо-Саксонскому, возможность составлять сложныя слова, столь много содѣйствующая гибкости и поэзіи Нѣмецкаго языка, ослабла въ Англійскомъ. Какое нибудь коренное Саксонское слово, имѣвшее множество вѣтвей въ Нѣмецкомъ языкѣ, перешло въ Англійскій одно, какъ сухое дерево безъ сучьевъ и листьевъ. Къ тому же заимствованіе безчисленныхъ иностранныхъ словъ не могло не повредить чистотѣ слога. Не смотря на то, коренная Саксонская часть языка осталась къ прочимъ пріобрѣтеннымъ частямъ въ пропорціи, какъ 3 къ 1. Почти все грамматическое устройство, глаголы и частицы суть Англо-Саксонскіе. Большая часть сырыхъ произведеній означаются Саксонскими сло-
- ↑ «Непонятный, грубый, пронзительный языкъ Сѣвера, съ его гортаннымъ брюзжаніемъ, которымъ насилу можемъ мы свистать, плевать и бормотать.»
