пѣха въ этомъ дѣлѣ и былъ разбитъ Маграттами. Желая вознаградить себя за неудачу, онъ принялъ, съ позволенія своего правительства, сторону непокорнаго брата Аркатскаго набаба и проникнулъ въ концѣ 1757 года въ Мадуре, но принужденъ былъ возвратиться въ Диндиголь для соединенія съ Французскимъ корпусомъ. Новое вторженіе Маграттовъ заставило его между тѣмъ спѣшить со всею возможностью въ Серингапатнамъ. Когда онъ туда прибылъ, Маграттовъ уже не было: они удалились, взявши значительную сумму, которую раджа согласился имъ заплатить за свое спокойствіе. Это перемиріе доставило Гайдеру возможность посѣтить свое Бенгелурское владѣніе, гдѣ присутствіе его было необходимо, и краткое время отдыха своего отъ военныхъ дѣлъ честолюбецъ употребилъ на размышленiе, какимъ образомъ ему вѣрнѣе можно привести въ дѣйствіе свои обширные замыслы. Владѣніе его лежало близко отъ богатой и плодоносной области Балапуръ, которой владѣлецъ славился несмѣтными сокровищами. Гайдеръ уговаривалъ далавая рѣшиться на это легкое завоеваніе, которое, какъ онъ увѣрялъ, послужитъ къ поправленію финансовъ, истощенныхъ войнами и данью Маграттамъ. Далавай согласился на разбой. Мейсурское войско вступило въ Балапуръ. Бѣдный раджа защищался слабо и скоро принужденъ былъ бѣжать, оставивъ побѣдителю въ добычу триста лошадей, тысячу ружей, три пушки и много денегъ и драгоцѣнностей. Гайдеръ послалъ въ подарокъ своему двору только три пушки, пятнаднать лошадей, нѣсколько рѣдкихъ бездѣлокъ и немного денегъ; изъ остальной добычи роздалъ онъ жалованье солдатамъ, которые давно уже ничего не получали, а все прочее оставилъ себѣ. Эти деньги помогли ему умножить войско, въ которомъ, какъ онъ увѣрялъ свой дворъ, была крайняя необходимость для сохраненія безопасности отъ Магратовъ. Они дѣйствительно появились снова въ началѣ 1759 года. Далавай постигъ тогда, но уже поздно, честолюбивые замыслы своего любимца, и сообщилъ раджѣ свои опасенія; оба они положили захватить Гайдера, и въ самыхъ благосклонныхъ выраженіяхъ пригласили его пріѣхать въ Серингапатнамъ. Но Гайдеръ былъ не такъ простъ: онъ содержалъ при дворѣ раджи лазутчика, который увѣдомилъ его объ измѣнѣ. Несмотря на это, Гайдеръ отправился по приглашенію, но принялъ всѣ предосторожности; прибывъ въ Серингапатнамъ, онъ сталъ лагеремъ въ саду матери раджи; и черезъ нѣсколько времени явился на аудіенцію къ далаваю, первому министру, который все было приготовилъ къ умерщвленію его. Жизнь Гайдера висѣла на волоскѣ, но воинственный видъ его самого и храбрыхъ его воиновъ такъ озадачили робкихъ Гиндусовъ, что исполненіе злодѣйскаго намѣренія поневолѣ отложено было до другаго дня. Однако жъ Гайдеръ не рѣшился уже въ другой разъ итти на встрѣчу погибели. Вторичная аудіенція отложена была имъ подъ разными предлогами. По прошествіи нѣкотораго времени случилось то, чего никто ни ожидалъ: дворецъ Индѣйскаго министра былъ въ одинъ день внезапно занятъ солдатами Гайдера, и далавай взятъ въ плѣнъ со всѣмъ семействомъ. Этотъ дерзкій поступокъ распространилъ ужасъ во дворцѣ. Съ видомъ совершенной покорности, страшный мусульманинъ явился къ своему государю, и все сдѣлалось по желанію бунтовщика, даже безъ всякой просьбы. Мѣсто далавая, несмотря на разность религіи, было ему отдано съ титуломъ «богатыря», бегадуръ (см. это), и съ того времени Гайдеръ сталъ именоваться Фатихь-Гайдеръ-Бегадуръ, что значитъ — Побѣдитель-Левъ-Богатырь. Что касается до раджи, то онъ былъ очень радъ, что получилъ отъ своего новаго министра мусульманина записъ, которою раджа и потомки его утверждались въ верховномъ владычествѣ надъ Мейсуромъ. Это важное въ Мейсурской исторіи событіе произошло въ 1759. Первымъ дѣломъ Гайдера, по занятіи своей должности, было отправить опальнаго министра съ двумя сыновьями его въ крѣпость города Мейсура. Отставной далавай жилъ тамъ тринадцать лѣтъ и получалъ огромный пенсіонъ, который съ точностью уплачивали ему. Гайдеръ хотя и зналъ, что составляются противъ него сильныя партіи, однакожъ мало обращалъ на нихъ вниманія, и не побоялся послать на помощь къ генералу Лалли, осажденному въ Пондишери, лучшую часть своего войска, двѣ тысячи всадниковъ, три тысячи пѣшихъ и порядочный паркъ артиллеріи. Около іюля мѣсяца 1760 года, Магратты снова появились въ предѣлахъ Мейсурскихъ. Гайдеръ подумалъ, что они, по своему обыкновенію, пришли требоватъ дани, въ которой миролюбивый раджа
