| ВОЕ | — 195 — | ВОЕ |
новъ, рангъ маіорскій, а пригородовымъ — рангъ поручика, съ тамъ, чтобъ пользоваться этими рангами, пока будутъ Воеводами, и оставлять ихь за ними только за заслуги. Отношенія между Воеводами но управленію, основаны были на сподчиненности: опредѣленные въ пригородахъ Воеводы, управляли подъ надзоромъ городовыхъ; за ними надзирали провинціальные, которые сами подчинялись губернаторамъ н отвѣтствовали за управленіе сенату, гдѣ и судились онп впослѣдствіи времени. Права Воеводъ, по унравленію городами, неоднократно измѣнялись послѣ Петра I, по началамъ, противоположнымъ его великимъ намѣреніямъ. Екатерина I подчинила городовые магистраты Воеводамъ, а Петръ II повелѣлъ главный магистратъ вовсе уничтожить. По императрица Елисавета возстановила ихъ на прежнемъ основаніи; они съ того времени (съ 1743 года) неизмѣнно ограничивали вліяніе Воеводъ на дѣла купечества и посадскихъ, къ пользѣ промышлености (см. стат. Городъ, отдѣленіе «древнее управленіе городовъ въ Россіи»).
О личныхъ свойствахъ городовыхъ Воеводъ на службѣ, кромѣ историческихъ свидѣтельствъ, отозвался голосъ народа. Какъ городовыя воеводства были жалованьемъ и кормленьемъ, то Воеводы часто спѣшили наживался; объ этомъ говорятъ Русскіе пословицы: «лошадь любитъ овесъ, земля навозъ, Воевода — привозъ», или «Воеводой быть не безъ меду жить». Самое выгодное время для нажива Воеводъ былъ переходъ крестьянъ отъ помѣщиковъ, который умножалъ распри и жалобы между ними: «помути (поссорь) Богъ народъ, да покорми Воеводъ», такъ напоминаетъ это время поговорка Русская. Впрочемъ голосъ вопіющей невинности, обиженной Воеводами, часто слышался въ столицѣ, и тогда государи посылали преданныхъ себѣ по городамъ, узнавать про управленіе и нажитки правителей: если открывалось, что Воевода не грабилъ, а только бралъ то, что приносили ему (см. Поминки), тогда переводили его въ другой городъ; за несправедливости же, Воеводы подвергались самымъ тяжкимъ тогдашнимъ наказаніямъ ихъ сѣкали кнутомъ и батожьемъ на торгу и передъ приказомъ, или лишали всего достоянія.
Гражданская воеводская должность, въ которой совмѣщались отрасли управленія по земскимъ, казеннымъ, полицейскимъ и уголовнымъ дѣламъ, продолжала существовать до царствованія императрицы Екатерины II. Множество дѣлъ различнаго содержанія оправдывало невозможность исполнять ихъ одною воеводскою властію, и было поводомъ къ медленному производству, задерживало дѣйствія правосудія. Екатерина Великая, узнавъ нужды подданныхъ и горячо заботясь объ общемъ благѣ народа, издала свое законоположеніе. Тогда должность воеводская разложилась на многія судебныя мѣста, и самое наименованіе Воеводы замѣнилось терминами новаго административнаго языка. Воевода, многосложный чиновникъ, сдалъ свои права представителемъ земскихъ, уѣздныхъ, полицейскихъ и уголовныхъ судовъ, казенной палаты и губернскаго правленія. Д. М.
ВОЕВОДСКІЕ, Русскій дворянскій Домъ. Предокъ ихъ, Янъ Воеводскій, жалованъ въ 1621 году деревнями отъ Польскаго короля Сигизмунда. Потомки его (1668) были верстаны въ Смоленскѣ помѣстными окладами (Общій Гербовн. VII, 50). Одинъ изъ нихъ, Илья Назаровичъ, былъ стольникомъ Смоленской шляхетной роты, и въ 1661 году, за многую службу, былъ жалованъ деревнями (см. тамъ же, VI, 93). Яз.
ВОЕЙКОВЫ, Русскій дворянскій Домъ, названіе получилъ отъ выѣхавшаго въ 1383 году изъ Пруссіи державца Терновскаго, Воейка-Войтяговича, который въ св. крещеніи получилъ имя Прокопія. Великій князь Димитрій Іоанновичъ пожаловалъ его вотчиною (см. Общій Гербовникъ II, 50; Бархат. книга II, 297). Изъ Воейковыхъ, 1) Баимъ Васильевичъ служилъ при царѣ Іоаннѣ Васильевичѣ Грозномъ, думнымъ дворяниномъ; въ этотъ чинъ онъ былъ произведенъ въ 1577, находился посланникомъ въ Польшѣ и умеръ въ 1592 году. 2) Братъ его, Иванъ Васильевичъ, въ 1580 былъ воеводою на Лукахъ-Великихъ; въ томъ же году, Польскій король Стефанъ Батори пришелъ къ этому городу. Воейковъ дѣлалъ смѣлыя, иногда удачныя вылазки; но въ одной изъ нихъ попался въ полонъ. Баторіевъ воевода, Замойскій, сталъ его распрашивать о тайныхъ намѣреніяхъ царя Іоанна Васильевича. Воейковъ ждалъ пытки, и увидѣвъ Фаренсбаха, ему лично знакомаго, потому что этотъ Нѣмецъ служилъ нѣкогда въ Русскомъ войскѣ воеводою, бросился къ
