| ВИЛ | — 140 — | ВИЛ |
выкъ къ удовольствіямъ общественной жизни, и ограниченный кругъ Биберахскій не могъ уже ему нравиться; къ тому же нашелъ онъ любимицу своего сердца, Софію, замужемъ за Ла-Рошемъ. Все это вновь обратило творческую фантазію его къ внутреннему духовному міру, и онъ попалъ на трудъ, который не только занялъ всѣ умственныя его силы, но былъ для него въ многоразличнѣйшихъ отношеніяхъ поучительнымъ и утѣшительнымъ. Мы говоримъ о переводѣ Шекспира. Нѣмцу, образованному въ школѣ Грековъ, Римлянъ и Французовъ, склонному къ тону вѣжливому, легкому, говорливому, конечно не удалось усвоить себѣ духъ высокаго и удивительно оригинальнаго Британца; однако жъ трудъ Виланда заслуживаетъ полную похвалу: онъ пробилъ путь, по которому могли удобно итти его послѣдователи. Позднѣйшій переводъ Эшенбурга былъ только исправленіе перевода Виландова, который напечатанъ въ 1762—66, въ 8 том, у Гесснера, Орелла и комп. въ Цюрихѣ, и заключаетъ 28 драмъ. Виландъ чувствовалъ себя совершенно счастливымъ, когда судьба сблизила его вновь съ первою подругою: она жила тогда съ мужемъ своимъ въ домѣ графа Стадіона, Курмайнцскаго министра, который рѣшился провесть остатокъ дней въ имѣніи своемъ, Вартгаузенѣ, близъ Бибераха. Онъ соединялъ съ тономъ свѣтскаго человѣка основательныя познанія, любилъ удовольствія, наслажденія жизни и былъ врагъ всякой сентиментальности и излишней мечтательности. Здѣсь умѣренная дѣйствительность ознакомила Виланда съ многими наслажденіями, которыя онъ прежде зналъ только по воображенію. Однако жъ, можетъ-быть, послѣ быстраго перехода отъ идеальной мечтательности къ свѣтской жизни, охлаждающей душу, сердце его уже не чувствовало столь глубоко и духъ творилъ не такъ легко, какъ прежде. Доказано, что свѣтская мудрость поэта, при всей прелести своего проявленія, часто обнаруживаетъ слѣды лжепросвѣщенія, которое впослѣдствіи такъ гибельно распространилось. Отличная библіотека графа, богатая въ особенности произведеніями новѣйшей Французской и Англійской литературы, очень много содѣйствовала перемѣнѣ образа мыслей Виланда, который въ немъ утвердился еще остроумною полемикою. Извѣстно, что его обвиняли въ наклонности къ предметамъ сладострастной, роскошной фантазіи; нельзя совершенно отвергнуть этого обвиненія, но при такихъ изображеніяхъ онъ вовсе не слѣдовалъ природному влеченію, а только игривой фантазіи, и иногда сильному стремленію къ дѣятельности. Первое произведеніе, съ отпечаткомъ Французско-Греческой чувственности была повѣсть въ стихахъ «Nadine», которую онъ самъ называетъ твореніемъ въ родѣ Пріора. За нею слѣдовалъ въ 1761 г. «Abenteuer des Don Sylvio de Rosalda, oder der Sieg der Natur über die Schwärmerei». Здѣсь сочинителю служилъ образцемъ «Донъ Кихотъ», котораго онъ очень любилъ, но не сравнился съ нимъ ни въ вымыслѣ, ни въ отдѣлкѣ. Въ 1766—67 годахъ вышелъ въ первый разъ «Agathon» краеугольный камень славы Виланда. Еще въ Швейцаріи пришла ему первая идея этого сочиненія, которымъ онъ безпрестанно занимался, даже и при другихъ трудахъ; а съ 1764 началъ его обрабатывать. «Намѣреніе автора», говорилъ онъ самъ, «состояло не въ томъ, чтобы въ героѣ своемъ выставить образецъ нравственнаго совершенства, но показать, чего смертный, посредствомъ природныхъ силъ, можетъ достигнуть въ мудрости и добродѣтели, и какое вліяніе внѣшній міръ имѣетъ на внутреннее наше образованіе». Впрочемъ, эта остроумная книга всегда почиталась образцемъ по изложенію, и вѣрно, какъ ни измѣнчивъ вкусъ, останется навсегда образцовою въ этомъ отношеніи. Въ знаменитыхъ «Litteraturbriefe» упоминается о ней съ должнымъ уваженіемъ. Поэта занимала преимущественно любовь, во всѣхъ ея явленіяхъ; онъ долго прельщался мыслію изложить свои понятія о ней въ большомъ стихотвореніи «Psyche», но, къ несчастію, отдѣлалъ только его отрывки. Обширнѣе изложены эти понятія въ «Idris und Zenide», хотя и этотъ трудъ не оконченъ; но прелестнѣе и благороднѣе, нежели гдѣ-либо въ «Musarion» (1768), можетъ быть, единственномъ сочиненіи, по пріятности, легкости и гармоніи изложенія, которое самъ авторъ, по цѣли своей, назвалъ философіею грацій; онъ далъ это же названіе особому стихотворенію, вышедшему въ 1770, въ которомъ описалъ превосходство любви возвышенной надъ обыкновенною, чувственною. «Der neue Amadis» (1771), изображаетъ торжество внутренней духовной красоты надъ тѣлесною. Эту мысль авторъ cтарался изложить вновь, въ старости, въ
