вительство, нравы, порядки, и одинъ изъ всѣхъ привозить домой полезныя для своей, страны свѣдѣнія.
Древніе мало путешествовали мало читали, сочиняли мало книгъ и тѣмъ не менѣе изъ тѣхъ книгъ, которыя оставлены ими, видно, что они лучше наблюдали другъ друга, чѣмъ мы наблюдаемъ нашихъ современниковъ. Не восходя до произведеній Гомера, единственнаго поэта, который переноситъ насъ въ ту страну, которую описываетъ, нельзя отказать Геродоту въ умѣньи рисовать нравы въ своей исторіи, хотя она болѣе состоитъ изъ разсказовъ, чѣмъ изъ размышленій, — лучше, чѣмъ рисуютъ ихъ наши историки, наполняющіе свои книги портретами и характеристиками. Тацитъ лучше описалъ германцевъ своего времени, чѣмъ какой-бы то ни было писатель современныхъ нѣмцевъ. Безспорно, тѣ, которые хорошо знакомы съ древней исторіей, лучше знаютъ грековъ, карѳагенянъ, римлянъ, галловъ, персовъ, чѣмъ какой-бы то ни было современный народъ своихъ сосѣдей.
Надо сознаться также, что самобытныя черты народовъ, стираясь съ каждымъ днемъ, становятся все труднѣе уловимыми. По мѣрѣ того, какъ расы смѣшиваются и народы сливаются, изчезаютъ мало-по-малу тѣ національныя различія, которыя нѣкогда поражали при первомъ взглядѣ. Въ прежнія времена каждая нація вела болѣе замкнутый образъ жизни; было меньше сообщеній, меньше путешествій, меньше общихъ или противоположныхъ интересовъ, меньше политическихъ и гражцанскихъ связей между народами; не было всей этой королевской передряги, называемой дипломатическими сношеніями, не было пословъ и резидентовъ; дальнія плаванія случались рѣдко; торговля съ отдаленными странами была слабо развита и если велась, то либо самимъ государемъ, который пользовался для этого иностранцами, либо людьми презираемыми, которые никому не импонировали и вовсе не сближали націй. Теперь во сто разъ болѣе связей между Европой и Азіей, чѣмъ было ихъ когда-то между Галліей и Испаніей; Европа внутри своихъ предѣловъ была болѣе разобщена чѣмъ въ настоящее время вся земля.
Прибавьте къ этому, что древніе народы, считая себя по большей части автохтонами или коренными жителями своей страны, занимали ее достаточно долго, чтобы утратить воспоминаніе объ отдаленныхъ вѣкахъ, когда ихъ предки водворились въ ней и чтобы дать климату оказать на нихъ прочное дѣйствіе; тогда какъ у насъ, послѣ римскихъ нашествій, новѣйшія переселенія варваровъ все перемѣшали, все перепутали. Современные французы уже не рослые, бѣлотѣлые и бѣлокурые люди, какими были раньше; греки совсѣмъ не похожи на тѣхъ красавцевъ, которые какъ будто были созданы нарочно для того, чтобы служить образцами искусству; внѣшность римлянъ такъ же измѣнилась, равно какъ ихъ характеръ; персы, народъ татарскаго происхожденія, съ каждымъ днемъ утрачиваютъ свое первоначальное безобразіе, благодаря примѣси черкесской крови; европейцы уже не галлы, не германцы, не иберійцы, не аллоброги; всѣ они только скиѳы, въ различной степени выродившіеся, какъ по отношенію къ внѣшности, такъ, и еще болѣе, по отношенію къ нравамъ.
Вотъ почему античныя различія расъ, свойствъ воздуха и почвы сопровождались болѣе рѣзкими, отъ народа къ народу, различіями
