спросите у мастера. Спрашиваютъ у мастера, можетъ-ли онъ обойтись безъ насъ. Онъ отвѣчаетъ, что не можетъ. У меня, говоритъ онъ, спѣшная работа, которую нужно сдать послѣ завтра. Расчитывая на этихъ господъ, я отказалъ работникамъ, которые предлагали мнѣ свои услуги; если эти уйдутъ, мнѣ негдѣ взять другихъ, и я не въ состояніи буду доставить работу въ назначенный день. Мать ничего не возражаетъ, она ждетъ, что скажетъ Эмиль. Эмиль молчитъ, понуря голову. Что-же вы скажете на это? спрашиваетъ она, нѣсколько удивленная этимъ молчаніемъ. Эмиль бросаетъ нѣжный взглядъ на дочь и отвѣчаетъ; вы видите, что я долженъ остаться. Послѣ этого дамы уходятъ, а мы остаемся. Эмиль провожаетъ ихъ до дверей, слѣдитъ за ними взглядомъ, пока можетъ, вздыхаетъ, и молча возвращается къ работѣ.
По дорогѣ мать съ досадой говоритъ дочери о странности этого поведенія. Какъ! восклицаетъ она, неужели такъ трудно было удовлетворить хозяина что изъ за этого пришлось остаться? Неужели этотъ щедрый молодой человѣкъ, сорящій деньгами безъ всякой надобности, не можетъ ихъ найти въ нужномъ случаѣ? О, мама, — говоритъ Софи, не дай Богъ, чтобы Эмиль пользовался силой денегъ для того, чтобы не исполнять личнаго обязательства, безнаказанно нарушать данное слово и заставлять другого нарушать его! Я знаю, что ему не трудно вознаградить мастера за небольшой убытокъ, который причинилъ бы его уходъ, но это значило-бы порабощать свою душу богатству, приучаться ставить его выше своихъ обязанностей и считать себя свободнымъ отъ всякихъ обязательствъ, если только можешь заплатить. Эмиль держится иного образа мыслей и мнѣ, надѣюсь, не придется быть причиной того, что онъ перемѣнитъ его. Не думаете-ли вы, что ему ничего не стоило остаться? Разувѣрьтесь, мама, онъ остался ради меня, я видѣла это по его глазамъ.
Это не значитъ, что Софи не притязательна въ любви; напротивъ, она требовательна, взыскательна, она предпочла бы вовсе не быть любимой, чѣмъ быть любимой слегка. Она обладаетъ благородной гордостью, порождаемой сознаніемъ собственнаго достоинства, которое уважаетъ себя и требуетъ такого-же уваженія отъ другихъ. Она пренебрегла-бы сердцемъ, которое не почувствовало-бы всей цѣны ея сердца, не полюбило-бы еяза ея добродѣтели столько же и еще болѣе, чѣмъ за ея прелести; сердцемъ, которое не предпочло бы ей своего долга, а ее всему остальному. Она вовсе не желаетъ любовника, который не признавалъ бы другого закона, кромѣ ея; она не желаетъ владычествовать надъ человѣкомъ, котораго исказила. Такъ, унизивъ спутниковъ Улисса, Цирцея презираетъ ихъ, и отдается только ему, котораго не могла измѣнить.
Но внѣ этого священнаго и ненарушимаго права, Софи, ревнивая до крайности ко всѣмъ своимъ правамъ, слѣдитъ, какъ строго Эмиль уважаетъ ихъ, съ какимъ рвеніемъ исполняетъ онъ ея желанія, какъ искуссно угадываетъ ихъ, какъ акуратно является въ назначенную минуту: она не желаетъ, чтобы онъ запаздывалъ, ни чтобы онъ упреждалъ время; она желаетъ чтобы онъ былъ точенъ. Упреждать значитъ ставить свое желаніе выше ея, запаздывать значитъ пренебрегать ею. Пренебрегать Софи! этого не случилось бы два раза. Несправедливое подозрѣніе, что это случилось однажды, чуть не
