ствить съ наименьшими затратами. Я устрою свое сельское мѣстопребываніе въ такой области, гдѣ охота разрѣшена всѣмъ, и гдѣ я могу развлекаться безъ всякихъ осложненій. Дичь будетъ рѣже; но потребуется больше искусства, чтобы отыскать ее, и тѣмъ пріятнѣе будетъ настигнуть ее. Я помню, какое волненіе испытывалъ мой отецъ при взлетѣ первой куропатки, и съ какимъ восторгомъ находилъ онъ зайца, проискавъ его цѣлый день. Да, я утверждаю, что одинъ съ своей собакой, съ ружьемъ за плечами, съ ягташемъ, съ пороховницей, съ своей маленькой добычей, онъ возвращался вечеромъ, изнемогая отъ усталости, исцарапанный терновникомъ, болѣе довольный своимъ днемъ, чѣмъ ваши пышные охотники, которые, верхомъ на хорошей лошади, въ сопровожденіи двадцати заряженныхъ ружей, только и дѣлаютъ, что мѣняютъ ихъ, стрѣляютъ и убиваютъ безъ искусства, безъ славы, почти безъ упражненія. Итакъ, удовольствіе не станетъ меньше, а непріятностй устранятся, если у меня не будетъ надобности ни охранять землю, ни наказывать браконьера, ни тиранить несчастнаго; вотъ основательная причина для предпочтенія. Что ни толкуй, нельзя безъ конца мучить людей, не испытывая при этомъ никакого безпокойства; и продолжительныя проклятія народа рано или поздно сдѣлаютъ дичь горькой.
Еще разъ, исключительныя удовольствія убиваютъ удовольствіе. Истинныя забавы тѣ, которыя раздѣляешь съ народомъ; тѣ, которыя желаешь имѣть для себя одного, перестаютъ ими быть. Если стѣны, которыя я воздвигаю вокругъ моего сада, превращаютъ его въ унылое мѣсто заключенія, то выходитъ, что я съ большими издержками лишаю себя удовольствія прогулки и мнѣ приходится искать его далеко. Демонъ собственности заражаетъ все, къ чему прикасается. Богатый хочетъ всюду быть хозяиномъ, а чувствуетъ себя хорошо только тамъ, гдѣ не играетъ этой роли: ему приходится вѣчно бѣжать отъ самого себя. Я, съ своей стороны, буду и при богатствѣ поступать въ этомъ отношеніи такъ же, какъ поступалъ, будучи бѣднымъ. Болѣе богатый теперь чужимъ добромъ, чѣмъ буду когда нибудь богатъ своимъ, я завладѣваю всѣмъ, что мнѣ нравится въ моемъ сосѣдствѣ: нѣтъ болѣе рѣшительнаго завоевателя, чѣмъ я; я узурпирую права самихъ принцевъ; я безъ разбора присваиваю всѣ незагороженныя мѣстности, которыя мнѣ нравятся; даю имъ имена, дѣлаю одну своимъ паркомъ, другую своей террасой, и вотъ я ихъ хозяинъ; послѣ этого я гуляю по нимъ безнаказанно; часто возврашаюсь, чтобы закрѣпить свое владѣніе; пользуюсь, сколько мнѣ угодно, почвой, расхаживая по ней; и никто не убѣдитъ меня, что собственникъ имѣній, которыя я присвоилъ, извлекаетъ больше пользы изъ денегъ, которыя онѣ приносятъ ему, чѣмъ я изъ его земель. Если мнѣ вздумаютъ мѣшать канавами, изгородями,— что за важность; я беру свой паркъ на плечи и раскидываю его въ другомъ мѣстѣ; удобныхъ пунктовъ найдется достаточно въ окрестностяхъ, и я долго могу грабить своихъ сосѣдей, прежде чѣмъ лишусь убѣжища.
Вотъ образчикъ истиннаго вкуса въ выборѣ пріятныхъ досуговъ; вотъ въ какомъ духѣ наслаждаются; все остальное только иллюзія, химера, глупое тщеславіе. Кто удалится отъ этихъ правилъ, тотъ, какъ бы ни былъ онъ богатъ, превратитъ свое золото въ навозъ, и никогда не узнаетъ цѣны жизни.
