вещамъ, о которыхъ вы мнѣ говорите, и примирять столько несправедливостей съ понятіемъ о справедлиомъ Богѣ, котораго вы мнѣ возвѣщаете. Позвольте мнѣ, прошу васъ, посѣтить эту отдаленную страну, гдѣ совершалось столько чудесъ, не слыханныхъ въ нашей землѣ: я попытаюсь узнать, почему обитатели этого Іерусалима обошлись съ Богомъ какъ съ разбойникомъ. Вы говорите, что они не признали его Богомъ. Что-же дѣлать мнѣ, — мнѣ, который никогда не слыхалъ о немъ ни отъ кого, кромѣ васъ? Вы прибавляете, что они были наказаны, разсѣяны, угнетены, порабощены, что ни одинъ изъ нихъ и близко не подходитъ теперь къ этому городу. Конечно, они заслужили все это; но нынѣшніе обитатели города, — что говорятъ они о богоубійствѣ своихъ предшественниковъ? Они отрицаютъ его, они тоже не признаютъ Бога Богомъ. Такъ не лучше было оставить городъ за дѣтьми прежнихъ обитателей?
Какъ! въ томъ самомъ городѣ, гдѣ умеръ Богъ, древніе и новые обитатели не признали его, и вы хотите, чтобы его призналъ я, родившійся двѣ тысячи лѣтъ спустя за двѣ тысячи миль оттуда! Неужели вы не видите, что прежде чѣмъ я повѣрю этой книгѣ, которую вы называете священной, и въ которой я ничего не понимаю, я долженъ узнать отъ другихъ, а не только отъ васъ, когда и кѣмъ она была написана, какъ она сохранилась, какъ она дошла до васъ, что говорятъ на мѣстѣ въ защиту своихъ мнѣній тѣ, которые отвергаютъ ее, хотя знаютъ не хуже васъ все, о чемъ вы мнѣ сообщаете? Вы очень хорошо понимаете, что мнѣ необходимо побывать въ Европѣ, Азіи и Палестинѣ, изслѣдовать все самому; я былъ-бы сумасшедшій, если-бъ послушался васъ, раньше, чѣмъ сдѣлаю это.
Эта рѣчь не только кажется мнѣ разумной, но я утверждаю, что всякій здравомыслящій человѣкъ долженъ въ подобномъ случаѣ говорить именно такъ, и послать очень далеко миссіонера, который до провѣрки доказательствъ, хочетъ наставить и окрестить его. И я утверждаю, что нѣтъ откровенія, противъ котораго тѣ-же или другія равнозначущія возраженія не имѣли-бы такой-же или еще большей силы какъ противъ христіанства. Отсюда слѣдуетъ, что, если есть одна истинная религія, которую каждый человѣкъ долженъ принять подъ страхомъ осужденія на вѣчныя муки, то нужно затратить жизнь на изученіе ихъ всѣхъ, на ихъ изслѣдованіе, на ихъ сравненіе, на путешествіе по странамъ, гдѣ они установлены. Никто не избавленъ отъ главной обязанности человѣка, никто не вправѣ полагаться на сужденія другого. Ремесленникъ, живущій только своимъ трудомъ, земледѣлецъ, не умѣющій читать, нѣжная и робкая молодая дѣвушка, калѣка, который едва можетъ вставать съ постели, всѣ безъ исключенія должны изучать, размышлять, спорить, путешествовать, странствовать по свѣту; не останется болѣе осѣдлаго народа; вся земля покроется пилигримами, которые будутъ странствовать, подвергаясь большимъ издержкамъ, продолжительному утомленію, съ цѣлью провѣрять, сравнивать, изслѣдовать лично разнообразные культы, существующіе на ней. Прощай тогда ремесла, искусства, науки и всѣ гражданскія занятія: при такихъ условіяхъ не можетъ остаться никакихъ занятій, кромѣ изслѣдованія религіи; тотъ, кто пользуется наиболѣе крѣпкимъ здоровьемъ, кто наилучше употребитъ свое время, наилучше воспользуется своимъ разумомъ, проживетъ наибольшее
