Нѣтъ бытія во вселенной, которое нельзя бы было, въ какомъ нибудь отношеніи, разсматривать какъ общій центръ всѣхъ остальныхъ, вокругъ котораго они всѣ распредѣлены, такъ что всѣ оказываются взаимно цѣлями и средствами по отношенію другъ къ другу. Умъ запутывается и теряется въ этой безконечности отношеній, изъ которыхъ ни одно не запутывается и не теряется въ массѣ. Сколько нелѣпыхъ предположеній, чтобъ вывести всю эту гармонію изъ слѣпого механизма матеріи, движущейся случайно. Тѣ, которые отрицаютъ единство намѣренія, обнаруживающееся въ отнощеніяхъ всѣхъ частей этого великаго цѣлаго, могутъ сколько угодно прикрывать свою галиматью абстракціями, координаціями, общими принципами, символическими терминами; чтобы они ни дѣлали, мнѣ невозможно представить себѣ систему вещей, такъ опредѣленно устроенную, не представляя разума, устрояющаго ее. Не зависитъ отъ меня вѣрить, что пассивная и мертвая матерія могла произвести живыя и чувствующія существа, что слѣпая фатальность могла произвести мыслящія существа, что то, что не думаетъ, могло произвести существа, которыя думаютъ.
Итакъ, я думаю, что міръ управляется могущественной и мудрой силой; это я вижу или, скорѣе, это я чувствую, и это мнѣ важно знать. Но самъ этотъ міръ, — вѣченъ ли онъ или сотворенъ? Существуетъ ли единое начало вещей, или два, или нѣсколько? и какова ихъ природа? Я ничего не знаю объ этомъ, и какое мнѣ дѣло? По мѣрѣ того какъ эти познанія будутъ становиться интересными для меня, я буду стараться ихъ пріобрѣсти; до тѣхъ поръ я отказываюсь отъ этихъ праздныхъ вопросовъ, которые могутъ тревожить мое самолюбіе, но безполезны для моего поведенія и непосильны для моего разума.
Помните, что я не навязываю своего чувства, а только излагаю его. Вѣчна ли матерія или сотворена, есть ли въ ней пассивное начало или нѣтъ, во всякомъ случаѣ несомнѣнно, что цѣлое едино, и возвѣщаетъ о единомъ разумѣ; такъ какъ я не вижу ничего, что не было бы упорядочено въ той же системѣ, и не содѣйствовало бы той же цѣли, именно сохраненію цѣлаго въ установленномъ порядкѣ. Это бытіе, которое хочетъ и можетъ это бытіе, активное черезъ самого себя, это бытіе, словомъ, которое движетъ вселенной и управляетъ всѣми вещами, я называю Богомъ. Я соединяю съ этимъ именемъ идеи разума, могущества, воли, которыя я нашелъ, и ид добра, которая неизбѣжно вытекаетъ изъ нихъ; но отъ этого не познаю лучше бытіе, которому придалъ его, оно ускользаетъ одинаково отъ моихъ чувствъ и отъ моего пониманія; чѣмъ больше я думаю о немъ, тѣмъ больше теряюсь; я знаю достовѣрно, что оно существуетъ, и существуетъ черезъ самого себя; я знаю, что мое существованіе подчинено его существованію, и что всѣ остальныя извѣстныя мнѣ вещи находятся абсолютно въ томъ же положеніи. Я замѣчаю Бога всюду въ его дѣлахъ; я чувствую его во мнѣ и вижу всюду вокругъ меня; но какъ скоро я хочу созерцать его въ немъ самомъ, какъ скоро я принимаюсь искать, гдѣ онъ, что онъ, какова его субстанція, онъ ускользаетъ отъ меня и мой смущенный духъ не замѣчаетъ ничего больше.
Проникнутый сознаніемъ своей несостоятельности, я никогда не
