Тотъ же человѣкъ, который долженъ остаться тупымъ въ лѣсахъ, долженъ сдѣлаться разумнымъ и смышленымъ въ городахъ, если будетъ оставаться простымъ зрителемъ. Ничто такъ не способствуетъ развитію благоразумія, какъ зрѣлище безумствъ, въ которыхъ не участвуешь и даже тотъ, кто участвуетъ въ нихъ, научается, лишь бы не обманывался ими и не раздѣлялъ заблужденія тѣхъ, кто совершаетъ ихъ.
Примите также въ соображеніе, что ограниченные въ силу нашихъ способностей чувственными вещами, мы почти недоступны абстрактнымъ понятіямъ философіи и чисто интеллектуальнымъ идеямъ. Чтобы добраться до нихъ, нужно или отрѣшиться отъ тѣла, къ которому мы такъ крѣпко привязаны, или постепенно и медленно переходить отъ предмета къ предмету, или, наконецъ, быстро и почти разомъ перейти огромное разстояніе, сдѣлавъ гигантскій шагъ, на который дѣти неспособны, для котораго и взроспымъ нужно много ступенекъ, сдѣланныхъ нарочно для нихъ. Первая абстрактная идея есть первая изъ этихъ ступенекъ; но я не вижу, какъ ухитриться построить ее.
Непостижимое Существо, которое объемлетъ все, которое даетъ движеніе міру и образуетъ всю систему существъ, невидимо для нашихъ глазъ, не осязаемо для нашихъ рукъ; оно ускользаетъ отъ всѣхъ нашихъ чувствъ: работа обнаруживается, но работникъ скрывается. Немаловажное дѣло узнать, наконецъ, что онъ существуете и когда мы дошли до этого, когда мы спрашиваемъ себя, каковъ онъ? гдѣ онъ? — нашъ умъ смущается, теряется, и мы не знаемъ, что думать.
Локкъ желаетъ начинать съ изученія духовъ, а затѣмъ переходить къ изученію тѣлъ. Это методъ суевѣрія, предразсудковъ, заблужденія; но не разума, ни даже природы, правильно направляемой; это значить зажмуривать глаза, чтобъ научиться видѣть. Надо долго изучать тѣла, чтобы составить себѣ правильное представленіе о духахъ и заподозрить ихъ существованіе. Противоположный порядокъ служить лишь къ установленію матеріализма.
Такъ какъ наши чувства первыя орудія нашихъ познаній, то ощущаемыя и тѣлесныя существа — единственныя, о которыхъ мы получаемъ понятіе непосредственно. Слово духъ (esprit) лишено всякаго смысла для того, кто не философствовалъ. Духъ есть попросту тѣло для народа и для дѣтей. Развѣ не представляютъ они себѣ духовъ, которые кричатъ, говорятъ, дерутся, шумятъ? А вѣдь нельзя не согласиться, что духи, обладающіе руками и языками, очень похожи на тѣла. Вотъ почему всѣ народы міра, не исключая іудеевъ, создавали себѣ тѣлесныхъ боговъ. Мы сами, съ нашими опредѣленіями Духа, Троицы, Лицъ, въ значительной степени настоящіе антропоморфисты. Я знаю, что насъ учатъ говорить, что Богъ вездѣ, но вѣдь мы думаемъ также, что воздухъ вездѣ, по крайней мѣрѣ въ нашей атмосферѣ; да и самое слово духъ въ его первоначальномъ смыслѣ означаетъ только дыханіе и вѣтеръ. Пріучивъ людей говорить слова, которыхъ они не понимаютъ, легко уже заставить ихъ говорить все, что угодно.
Сознаніе нашего дѣйствія на другія тѣла должно было вначалѣ заставить насъ думать, что когда они дѣйствуютъ на насъ, это про-
