посмотрите, какой хорошенькій барченокъ! куда это онъ идетъ одинъ? онъ заблудится; приглашу-ка я его зайти. — Берегитесь, сосѣдка. Развѣ вы не видите, что это маленькій повѣса, котораго выгнали изъ родительскаго дома за то, что съ нимъ сладу нѣтъ. Не нужно останавливать повѣсъ: пусть идетъ куда хочетъ — Ну, Господь съ нимъ, если такъ! а жаль мнѣ будетъ, если съ нимъ случится бѣда. — Пройдя еще немного, онъ встрѣчается съ шалунами своего возраста, которые дразнятъ его и издѣваются надъ нимъ. Чѣмъ дальше онъ подвигается, тѣмъ больше затрудненій встрѣчаетъ. Одинъ и безъ защиты, онъ видитъ себя игрушкою всѣхъ, и съ удивленіемъ убѣждается, что бантъ на плечѣ и золотое шитье не внушаютъ къ нему уваженія.
Между тѣмъ одинъ изъ моихъ друзей, котораго онъ не зналъ, и которому я поручилъ наблюдать за мальчикомъ, слѣдовалъ за нимъ незамѣтно для него, и въ надлежащее время подошелъ къ нему. Эта роль, напоминающая роль Сбригани въ «Пурсоньякѣ», требовала неглупаго человѣка и была исполнена какъ нельзя лучше. Не запугивая черезчуръ ребенка, чтобы не сдѣлать его робкимъ и боязливымъ, мой знакомый такъ успѣшно далъ ему почувствовать неблагоразуміе его выходки, что черезъ полчаса принелъ его ко мнѣ, смирнаго, сконфуженнаго и не смѣющаго глазъ поднять.
Чтобъ довершить неудачу его предпріятія, въ ту самую минуту, когда онъ вернулся домой, его отецъ выходилъ изъ дома и встрѣтился съ нимъ на лѣстницѣ. Пришлось объяснить, откуда онъ возвращается и почему я не съ нимъ 1). Бѣдный ребенокъ готовъ былъ сквозь землю провалиться. Не пускаясь въ длинный выговоръ, отецъ сказалъ ему суше, чѣмъ я могъ бы ожидать; Если вы захотите уйти одинъ, то можете сдѣлать это, но такъ какъ я не желаю имѣть бродягу у себя въ домѣ, то постарайтесь не возвращаться.
Я съ своей стороны принялъ его безъ упрековъ и безъ насмѣшки, но довольно холодно; и опасаясь, чтобы онъ не заподозрилъ во всемъ случившемся шутки, не повелъ его гулять въ этотъ день. На другой день я съ большимъ удовольствіемъ замѣтилъ, съ какимъ торжествующимъ видомъ онъ проходилъ мимо людей, насмѣхавшихся надъ нимъ вчера изъ за того, что онъ былъ одинъ. Понятно, что послѣ этого онъ уже не угрожалъ мнѣ, что уйдетъ одинъ.
Этими и другими подобными средствами я добился того, что в теченіе непродолжительнаго времени, пока оставался съ нимъ, заставлялъ его дѣлать все, что находилъ желательнымъ, безъ всякихъ приказаній, безъ всякихъ запрещеній, безъ поученій, безъ увѣщаній, не надоѣдая ему безполезными наставленіями. Пока я говорилъ, онъ былъ доволенъ; но мое молчаніе смущало его; онъ догадывался, что что-нибудь не ладно, и наставленіе всегда давалось ему самой вещью. Но вернемся къ темѣ.
Эти постоянныя упражненія, предоставленныя, такимъ образомъ, единственному руководству самой природы, укрѣпляя тѣло, не только не притупляютъ ума, но, наоборотъ, образуютъ въ насъ единственный видъ разума, доступный раннему возрасту и наиболѣе необходимый во всякомъ,
1) Въ подобномъ случаѣ можно безъ всякаго риска требовать отъ ребенка правды, такъ какъ онъ знаетъ, что скрыть ее не удастся, и что если онъ осмѣлится солгать, то будетъ немедленно уличенъ.
