Я должна сознаться въ особенной моей склонности къ этимъ милымъ, вѣчно дѣятельнымъ и забавнымъ птичкамъ. Вотъ уже восемнадцать лѣтъ, какъ у окна моей столовой комнаты виситъ корзинка, содержащая въ себѣ любимыя лакомства этихъ маленькихъ пернатыхъ плутовокъ: кусочки сала и говяжьяго жира — варенаго, сырого и поджаренаго (отъ жаркого). Ради удовольствія полакомиться этими прекрасными вещами, веселый синичій народецъ залетаетъ чуть не въ комнату и пренебрегаетъ всякими опасностями. Очень весело наблюдать изъ окна за ихъ довѣрчивою смѣлостью и забавными столкновеніями другъ съ дружкой.
Появляется ихъ подлѣ моей корзинки шесть разныхъ породъ: большая синица (кузнечикъ), лазоревка, московка, пухлякъ, хохлатая синица (гренадерка) и долгохвостая синица (ополовничекъ). Онѣ появляются, обыкновенно, чередуясь, и каждая изъ нихъ проявляетъ свои особенныя манеры.
Какъ только я положу свѣжій запасъ сала въ корзиночку, первою появляется синица-кузнечикъ и начинаетъ неутомимо таскать сало — кусочекъ за кусочкомъ — въ запасъ, на будущіе дни. Пухлякъ, напротивъ, прежде всего начинаетъ утолять свой аппетитъ и затѣмъ уже несетъ сальце своимъ птенчикамъ. Лазоревка — самая забавная изъ всѣхъ! Всѣ ея движенія удивительно смѣлы, ловки и, въ то же время, красивы. Повидимому, она чувствуетъ себя лучше всего, когда подвѣсится къ корзинкѣ внизъ головой, и въ такомъ положеніи долбитъ клювомъ твердые куски жира. Если въ это время возлѣ нея объявится сосѣдка, прилетѣвшая къ корзинкѣ съ тѣми же намѣрениями, то лазоревка ловко оборачивается и, съ сердито раскрытымъ клювомъ и трепеща крылышками, отгоняетъ непрошенаго гостя; при этомъ держитъ себя такъ, словно защищаетъ отъ непріятельскаго нападенія свой родовой замокъ. Вообще, у этой породы синицъ какъ будто существуетъ нѣчто въ родѣ постоянной партизанской войны. Если какая-нибудь изъ этихъ птичекъ тихо и беззаботно сидитъ въ корзинкѣ, то я такъ уже и знаю, что, гдѣ-нибудь въ сторонкѣ, двѣ или три лазоревки строятъ планы коварнаго нападения на свою товарку. Кажется, будто бы вначалѣ ихъ удерживаетъ въ почтительномъ разстояніи твердый и смѣлый взглядъ обладательницы мѣста въ корзинкѣ, но — не надолго: вскорѣ раздаются торопливые, хриплые и шинящіе звуки, и всѣ улетаютъ въ общей ссорѣ.
Я должна сознаться в особенной моей склонности к этим милым, вечно деятельным и забавным птичкам. Вот уже восемнадцать лет, как у окна моей столовой комнаты висит корзинка, содержащая в себе любимые лакомства этих маленьких пернатых плутовок: кусочки сала и говяжьего жира — варёного, сырого и поджареного (от жаркого). Ради удовольствия полакомиться этими прекрасными вещами, весёлый синичий народец залетает чуть не в комнату и пренебрегает всякими опасностями. Очень весело наблюдать из окна за их доверчивою смелостью и забавными столкновениями друг с дружкой.
Появляется их подле моей корзинки шесть разных пород: большая синица (кузнечик), лазоревка, московка, пухляк, хохлатая синица (гренадёрка) и долгохвостая синица (ополовничек). Они появляются, обыкновенно, чередуясь, и каждая из них проявляет свои особенные манеры.
Как только я положу свежий запас сала в корзиночку, первою появляется синица-кузнечик и начинает неутомимо таскать сало — кусочек за кусочком — в запас, на будущие дни. Пухляк, напротив, прежде всего начинает утолять свой аппетит и затем уже несёт сальце своим птенчикам. Лазоревка — самая забавная из всех! Все её движения удивительно смелы, ловки и, в то же время, красивы. По-видимому, она чувствует себя лучше всего, когда подвесится к корзинке вниз головой, и в таком положении долбит клювом твёрдые куски жира. Если в это время возле неё объявится соседка, прилетевшая к корзинке с теми же намерениями, то лазоревка ловко оборачивается и, с сердито раскрытым клювом и трепеща крылышками, отгоняет непрошеного гостя; при этом держит себя так, словно защищает от неприятельского нападения свой родовой замок. Вообще, у этой породы синиц как будто существует нечто вроде постоянной партизанской войны. Если какая-нибудь из этих птичек тихо и беззаботно сидит в корзинке, то я так уже и знаю, что, где-нибудь в сторонке, две или три лазоревки строят планы коварного нападения на свою товарку. Кажется, будто бы вначале их удерживает в почтительном расстоянии твёрдый и смелый взгляд обладательницы места в корзинке, но — не надолго: вскоре раздаются торопливые, хриплые и шипящие звуки, и все улетают в общей ссоре.
