быть, Дольфъ Турламэнъ отличается самыми безпокойными инстинктами. Есть что-то кошачье въ этомъ росломъ молодцѣ, веселомъ и шаловливомъ, смугломъ, точно испанскій матросъ, умѣло подставляющемъ ногу, поспѣшно пускающемъ въ дѣло ножъ, любящемъ больше всего все пряное, страстнымъ, рѣзвымъ, даже утонченнымъ въ своихъ удовольствіяхъ и способнымъ, какъ мнѣ передавали другіе, ввести жестокость въ свою любовь и пролить кровь во время вспышки, безъ ненависти и безъ всякой причины, а изъ желанія развлечься новыми играми.
Можно было бы сказать, что это самый порядочный изъ всей банды. Почти всегда онъ работаетъ въ качествѣ мастера — установщика машинъ. Послѣ своего рабочаго дня онъ часто присоединяется къ намъ въ своей рабочей одеждѣ, съ грязными руками, съ запахомъ пота и металлическихъ опилокъ. Но у него бываютъ приступы лѣни и чувственности; онъ прогуливаетъ цѣлыя недѣли, втеченіе которыхъ, онъ, любитель красоты, будетъ показываться съ женщинами, гораздо лучше одѣтыми, чѣмъ его обычныя, случайныя подруги, или кто нибудь изъ насъ подмѣтитъ его провожающимъ какого нибудь подозрительнаго туриста. Когда то, при помощи Зволю, онъ занимался карманной кражей, самой художественной изъ всѣхъ кражъ. Теперь онъ находитъ болѣе легкимъ эксплоатировать свои качества гермафродита, и онъ самъ далъ намъ
быть, Дольф Турламэн отличается самыми беспокойными инстинктами. Есть что-то кошачье в этом рослом молодце, веселом и шаловливом, смуглом, точно испанский матрос, умело подставляющем ногу, поспешно пускающем в дело нож, любящем больше всего все пряное, страстным, резвым, даже утонченным в своих удовольствиях и способным, как мне передавали другие, ввести жестокость в свою любовь и пролить кровь во время вспышки, без ненависти и без всякой причины, а из желания развлечься новыми играми.
Можно было бы сказать, что это самый порядочный из всей банды. Почти всегда он работает в качестве мастера — установщика машин. После своего рабочего дня он часто присоединяется к нам в своей рабочей одежде, с грязными руками, с запахом пота и металлических опилок. Но у него бывают приступы лени и чувственности; он прогуливает целые недели, в течение которых, он, любитель красоты, будет показываться с женщинами, гораздо лучше одетыми, чем его обычные, случайные подруги, или кто-нибудь из нас подметит его провожающим какого-нибудь подозрительного туриста. Когда-то, при помощи Зволю, он занимался карманной кражей, самой художественной из всех краж. Теперь он находит более легким эксплуатировать свои качества гермафродита, и он сам дал нам
