Я люблю ихъ всѣхъ одинаково, и новые пришельцы не заставили меня измѣнить моимъ прежнимъ восторгамъ и симпатіямъ.
Но эта воспріимчивость къ внѣшнему виду маленькихъ бѣдняковъ, къ трогательнымъ страданіямъ, слившимся съ молодостью, дошла до крайнихъ размѣровъ. Въ концѣ концовъ, я могъ бы умереть отъ симпатіи, выступить изъ предѣловъ своего собственнаго существа.
Въ одной сказкѣ изъ Тысячи и одна ночь корабли, приближавшіеся къ мрачнымъ скаламъ магнитной горы, вдругъ замѣчаютъ, что всѣ ихъ гвозди исчезли и пристали къ этой горѣ. Распавшійся корабль разбивается на кусочки. Такъ и мой очагъ любви.
Существуетъ слишкомъ много людей, которыхъ я могу обожать. Что вы хотите отъ меня, всѣ молодые, грубые и опозоренные люди, что хотите вы, мои красивыя, юныя паріи, къ которымъ я стремлюсь всѣми моими порывами, къ которымъ я рвусь всѣми моими фибрами, которые заводятъ пружины моей заботливости, рискуя ихъ сломать, которые наполняютъ мою душу безумнымъ лиризмомъ?..
О, приходите всѣ, чтобы покончить разомъ…
Нѣтъ, чего вы хотите отъ меня, — такъ какъ я не сумѣлъ бы васъ ни написать, ни вылѣпить, ни передать васъ въ стихахъ и звукахъ, столь красивыми, нѣжными, столь блестящими и благовонными, какими я васъ чувствую и вижу!
Я люблю их всех одинаково, и новые пришельцы не заставили меня изменить моим прежним восторгам и симпатиям.
Но эта восприимчивость к внешнему виду маленьких бедняков, к трогательным страданиям, слившимся с молодостью, дошла до крайних размеров. В конце концов, я мог бы умереть от симпатии, выступить из пределов своего собственного существа.
В одной сказке из Тысячи и одна ночь корабли, приближавшиеся к мрачным скалам магнитной горы, вдруг замечают, что все их гвозди исчезли и пристали к этой горе. Распавшийся корабль разбивается на кусочки. Так и мой очаг любви.
Существует слишком много людей, которых я могу обожать. Что вы хотите от меня, все молодые, грубые и опозоренные люди, что хотите вы, мои красивые, юные парии, к которым я стремлюсь всеми моими порывами, к которым я рвусь всеми моими фибрами, которые заводят пружины моей заботливости, рискуя их сломать, которые наполняют мою душу безумным лиризмом?..
О, приходите все, чтобы покончить разом…
Нет, чего вы хотите от меня, — так как я не сумел бы вас ни написать, ни вылепить, ни передать вас в стихах и звуках, столь красивыми, нежными, столь блестящими и благовонными, какими я вас чувствую и вижу!
