зался мертвымъ. Богу не было угодно, чтобы онъ погибъ тамъ! Тогда онъ не велъ бы такой невозможной жизни, онъ избѣгъ бы еще болѣе жалкой смерти, покончивъ съ собою, послѣ столькихъ странныхъ поступковъ. Его почтенные родственники не испытали бы униженія видѣть его имя рядомъ съ именемъ преступника и его память, предоставленную комментаріямъ прессы, любящей скандалы.
Разумѣется, мнѣ непріятно снова касаться всѣхъ этихъ воспоминаній, но было высказано столько невѣроятныхъ разсказовъ о характерѣ и поведеніи нашего несчастнаго родственника, что я счелъ своимъ долгомъ исправить факты.
Это былъ неуравновѣшенный человѣкъ, ненавидѣвшій всю условность жизни, но онъ выработалъ себѣ спеціальное представленіе о человѣчествѣ и о природѣ, и сообразуясь съ этимъ особеннымъ взглядомъ, можно понять, что онъ вносилъ нѣкоторую логику въ свои заблужденія и что онъ руководился ими съ рыцарскимъ благородствомъ, сходнымъ съ пріемами апостола.
Я былъ съ нимъ хорошо знакомъ, въ особенности, до моего брака съ его кузиной, вдовой Бежара. Наши добрыя отношенія продолжались до тѣхъ поръ, пока его аномаліи не сдѣлались столь явными, что, не прерывая съ нимъ, я вынужденъ былъ, по своему положенію и своимъ сношеніямъ съ другими людьми, не показываться въ его обществѣ.
зался мертвым. Богу не было угодно, чтобы он погиб там! Тогда он не вел бы такой невозможной жизни, он избег бы еще более жалкой смерти, покончив с собою, после стольких странных поступков. Его почтенные родственники не испытали бы унижения видеть его имя рядом с именем преступника и его память, предоставленную комментариям прессы, любящей скандалы.
Разумеется, мне неприятно снова касаться всех этих воспоминаний, но было высказано столько невероятных рассказов о характере и поведении нашего несчастного родственника, что я счел своим долгом исправить факты.
Это был неуравновешенный человек, ненавидевший всю условность жизни, но он выработал себе специальное представление о человечестве и о природе, и сообразуясь с этим особенным взглядом, можно понять, что он вносил некоторую логику в свои заблуждения и что он руководился ими с рыцарским благородством, сходным с приемами апостола.
Я был с ним хорошо знаком, в особенности, до моего брака с его кузиной, вдовой Бежара. Наши добрые отношения продолжались до тех пор, пока его аномалии не сделались столь явными, что, не прерывая с ним, я вынужден был, по своему положению и своим сношениям с другими людьми, не показываться в его обществе.
