и ногамъ. Онъ защищался, кричалъ такъ, что душа разрывалась. Но въ этотъ часъ жители Маролля тоже наслаждались отдыхомъ. Когда прибѣжали товарищи, грабители уже перевезли свою добычу въ надежное мѣсто…
Военный совѣтъ пожаловалъ ему не болѣе и не менѣе, какъ трехлѣтнее пребываніе въ дисциплинарномъ баталіонѣ.
Бюгюттъ просидѣлъ мѣсяцъ въ тюрьмѣ. Онъ вернулся къ намъ съ цвѣтущимъ, какъ никогда, лицомъ и съ сильнымъ тѣломъ. Онъ шутитъ:
— Адъ, такъ адъ, я предпочелъ бы даже моихъ тюремщиковъ моей подругѣ, отъ которой не могу избавиться. Съ ними, по крайней мѣрѣ, не бываетъ сценъ и крика!
Между тѣмъ, его вовсе не щадили. Репрессивныя мѣры начались въ первый же вечеръ его ареста. За стѣнами полицейскаго участка его страшно побили, послѣ того, какъ надѣли на него смирительную рубашку.
Нѣтъ оскорбленія, котораго бы они ему не причинили. Передъ судомъ онъ явился еще совсѣмъ больной и избитый. Онъ лежалъ нѣсколько дней въ тюремной больницѣ.
— Они заплатятъ мнѣ за это! — Говорилъ онъ тономъ, въ которомъ было очень мало мстительнаго духа.
Ахъ, это здоровый силачъ! Я сомнѣваюсь,
и ногам. Он защищался, кричал так, что душа разрывалась. Но в этот час жители Маролля тоже наслаждались отдыхом. Когда прибежали товарищи, грабители уже перевезли свою добычу в надежное место…
Военный совет пожаловал ему не более и не менее, как трехлетнее пребывание в дисциплинарном батальоне.
Бюгютт просидел месяц в тюрьме. Он вернулся к нам с цветущим, как никогда, лицом и с сильным телом. Он шутит:
— Ад, так ад, я предпочел бы даже моих тюремщиков моей подруге, от которой не могу избавиться. С ними, по крайней мере, не бывает сцен и крика!
Между тем, его вовсе не щадили. Репрессивные меры начались в первый же вечер его ареста. За стенами полицейского участка его страшно побили, после того, как надели на него смирительную рубашку.
Нет оскорбления, которого бы они ему не причинили. Перед судом он явился еще совсем больной и избитый. Он лежал несколько дней в тюремной больнице.
— Они заплатят мне за это! — Говорил он тоном, в котором было очень мало мстительного духа.
Ах, это здоровый силач! Я сомневаюсь,
