ви къ нему, но никто не забывалъ ключа отъ калитки, соединявшей садъ и фабрику, а пора возвращенія въ пансіонъ наступила раньше, чѣмъ онъ имѣлъ возможность отыскать помощника мастера.
Паридаль былъ въ правѣ безпокоиться за послѣдствія этого разговора Тильбака съ хозяиномъ.
Когда наступила пора слѣдующихъ каникулъ, Фелиситэ сообщила Лорану, въ видѣ привѣтствія, что его другъ не долго еще оставался на фабрикѣ послѣ это и исторіи съ Швейцарскимь Робинзономъ.
Въ полномъ отчаяніи отъ этого извѣстія, Лоранъ бросился искать Типу, надѣясь заинтересовать ее судьбою Тильбака и его домашнихъ, такъ какъ у нихъ, бѣдняковъ, были дѣти!
Во время драмы, окончившейся изгнаніемъ помощника мастера, Гина выказывала полное равнодушіе ко всему, что происходило. Не желая найти извиненія для приписываемой Винсану Тильбаку вины, она даже не вступилась за мальчика. Напротивъ, съ тѣхъ поръ, какъ она узнала объ его сношеніяхъ съ «простыми людьми», она сдѣлалась съ нимъ еще холоднѣе и недоступнѣе, рѣшалась даже говорить ему о скандалѣ, нарушившемъ порядокъ въ ихъ домѣ. Во время карантина мальчика, которому подвергнули его изъ-за книгъ Тильбака, гордая барышня ниразу не освѣдомилась о немъ. Когда же
ви к нему, но никто не забывал ключа от калитки, соединявшей сад и фабрику, а пора возвращения в пансион наступила раньше, чем он имел возможность отыскать помощника мастера.
Паридаль был в праве беспокоиться за последствия этого разговора Тильбака с хозяином.
Когда наступила пора следующих каникул, Фелисите сообщила Лорану, в виде приветствия, что его друг не долго еще оставался на фабрике после это и истории с Швейцарскимь Робинзоном.
В полном отчаянии от этого известия, Лоран бросился искать Типу, надеясь заинтересовать ее судьбою Тильбака и его домашних, так как у них, бедняков, были дети!
Во время драмы, окончившейся изгнанием помощника мастера, Гина выказывала полное равнодушие ко всему, что происходило. Не желая найти извинения для приписываемой Винсану Тильбаку вины, она даже не вступилась за мальчика. Напротив, с тех пор, как она узнала о его сношениях с «простыми людьми», она сделалась с ним еще холоднее и недоступнее, решалась даже говорить ему о скандале, нарушившем порядок в их доме. Во время карантина мальчика, которому подвергнули его из-за книг Тильбака, гордая барышня ни разу не осведомилась о нём. Когда же
