рисовала ему такую картину обращенія г-на и г-жи Добузье съ подобными ему поросятами, что онъ, испуганный, поспѣшилъ въ свою мансарду, куда его помѣстили и закутался въ одѣяло.
Фелиситэ щипала и толкала его. Онъ отнесся къ этому стоически, ни разу не крикнулъ: онъ сдержалъ себя передъ этой мегерой.
Дурное окончаніе дня было отвлеченіемъ отъ печали сиротства. Волненіе, усталость, свѣжій воздухъ нагнали на него тяжелый сонъ, въ которомъ самые разнообразные образы смѣшивались въ какой-то фантастической сарабандѣ. Вооруженная волшебной палочкой, красивая Типа руководила танцами, то освобождала, то предоставляла терпѣливаго мальчика во власть старой вѣдьмѣ, похожей на Фелиситэ. На заднемъ планѣ нѣжные и блѣдные призраки его отца и Сизки, умершаго и отсутствовавшей, протягивали къ нему руки. Онъ бросался къ нимъ, но г. Добузье схватывалъ его на пути съ ироническимъ замѣчаніемъ: «Подожди, шалунъ!!» Колокола звонили; Паридаль бросалъ на подносъ добровольныхъ пожертвованій красивую маргаритку, подарокъ Гины. Цвѣтокъ падалъ съ звономъ золотой монеты, въ сопровожденіи громкаго смѣха маленькой кузины, и этотъ шумъ обращалъ въ бѣгство насмѣшливыхъ злыхъ духовъ, а также и печальныя видѣнья.
Таково было вступленіе Лорана Паридаля въ его новую семью…
рисовала ему такую картину обращения г-на и г-жи Добузье с подобными ему поросятами, что он, испуганный, поспешил в свою мансарду, куда его поместили и закутался в одеяло.
Фелисите щипала и толкала его. Он отнесся к этому стоически, ни разу не крикнул: он сдержал себя перед этой мегерой.
Дурное окончание дня было отвлечением от печали сиротства. Волнение, усталость, свежий воздух нагнали на него тяжелый сон, в котором самые разнообразные образы смешивались в какой-то фантастической сарабанде. Вооруженная волшебной палочкой, красивая Типа руководила танцами, то освобождала, то предоставляла терпеливого мальчика во власть старой ведьме, похожей на Фелисите. На заднем плане нежные и бледные призраки его отца и Сизки, умершего и отсутствовавшей, протягивали к нему руки. Он бросался к ним, но г. Добузье схватывал его на пути с ироническим замечанием: «Подожди, шалун!!» Колокола звонили; Паридаль бросал на поднос добровольных пожертвований красивую маргаритку, подарок Гины. Цветок падал с звоном золотой монеты, в сопровождении громкого смеха маленькой кузины, и этот шум обращал в бегство насмешливых злых духов, а также и печальные виденья.
Таково было вступление Лорана Паридаля в его новую семью…
