еслибъ Бергманъ не удержалъ его за полы его одежды, онъ, навѣрное, погрузился бы въ воду. Всѣ зааплодировали и засмѣялись.
— Берегитесь, сударь, древніе боги, старая Шельда кажется не одобрили вашей пародіи на ихъ обряды! — сказалъ трибунъ Дюпуасси.
— Да, я вѣдь профанъ, иностранецъ, — отвѣчалъ онъ съ неудовольствіемъ мнимаго торговца шерстью, вмѣсто того, чтобы поблагодарить своего спасителя. — Только истые антверпенцы могутъ воскрешать древнія вѣрованія!
— Я не говорю этого! — сказалъ Бергманъ, смѣясь.
Всѣ расходились; приглашенные садились въ экипажи. Рабочіе, довольные подаркомъ, встрѣчали съ большею радостью, чѣмъ вначалѣ, важныхъ господъ. Вечеромъ долженъ былъ состояться на верфи большой балъ для всѣхъ служащихъ; было вытащено нѣсколько бочекъ. Выполняя нѣкоторыя приготовленія этой новой части программы, многіе рабочіе приплясывали. Падкіе до наблюденій, Марболь и его другъ Ромбо собирались встрѣтиться тамъ вечеромъ съ Бергманомъ.
— А вы, осмѣлился спросить послѣдній Регину, — вы не пріѣдете на праздникъ этихъ добрыхъ людей посмотрѣть на эту радость, создательницей которой являетесь отчасти и вы?
Она сдѣлала недовольную гримасу.
— Фи! — отвѣчала она, я не имѣю никакого
если б Бергман не удержал его за полы его одежды, он, наверное, погрузился бы в воду. Все зааплодировали и засмеялись.
— Берегитесь, сударь, древние боги, старая Шельда кажется не одобрили вашей пародии на их обряды! — сказал трибун Дюпуасси.
— Да, я ведь профан, иностранец, — отвечал он с неудовольствием мнимого торговца шерстью, вместо того, чтобы поблагодарить своего спасителя. — Только истые антверпенцы могут воскрешать древние верования!
— Я не говорю этого! — сказал Бергман, смеясь.
Все расходились; приглашенные садились в экипажи. Рабочие, довольные подарком, встречали с большею радостью, чем вначале, важных господ. Вечером должен был состояться на верфи большой бал для всех служащих; было вытащено несколько бочек. Выполняя некоторые приготовления этой новой части программы, многие рабочие приплясывали. Падкие до наблюдений, Марболь и его друг Ромбо собирались встретиться там вечером с Бергманом.
— А вы, осмелился спросить последний Регину, — вы не приедете на праздник этих добрых людей посмотреть на эту радость, создательницей которой являетесь отчасти и вы?
Она сделала недовольную гримасу.
— Фи! — отвечала она, я не имею никакого
