рищи переминались, подталкивали другъ-друга локтемъ, подчеркивая смѣхомъ и шепотомъ жалобы бургомистра на своего сына.
Анри понялъ, что Гидонъ является прицѣломъ для шутокъ всѣхъ этихъ хитрецовъ. Клодина смотрѣла на брата жестокимъ и злымъ взглядомъ. Анри угадывалъ, что бургомистръ унижалъ и обижалъ сына, чтобы польстить Клодинѣ, своей любимицѣ. Между этой грубой, почти мужественной дѣвушкой и этимъ маленькимъ, болѣе утонченнымъ крестьяниномъ разница вырисовывалась очень рѣзко. Проницательный Анри представлялъ себѣ бурныя ссоры въ домѣ Говартца, и ему становилось очень грустно. Къ тому же Клодина казалась ему обиженной тѣмъ вниманіемъ, которое оказывалъ Дейкграфъ этому отверженному ребенку, подвергнутому изгнанію, живущему почти внѣ семьи.
— Послушайте, бургомистръ, мы поговоримъ объ этомъ! сказалъ Кельмаркъ. — Можетъ быть, мы найдемъ возможность сдѣлать что-нибудь изъ этого фантазера!
Это были очень неясныя слова, ничего не обѣщавшія, но произнося ихъ, Анри не могъ удержаться, чтобы не взглянуть на пастуха, и послѣдній прочелъ или, по крайней мѣрѣ, подумалъ, что прочелъ въ этомъ взглядѣ болѣе серьезное обѣщаніе, чѣмъ то, которое можно было угадать въ этихъ словахъ. Бѣдняжка ощутилъ отъ этого взгляда радостное чувство, полное надежды и
рищи переминались, подталкивали друг-друга локтем, подчеркивая смехом и шепотом жалобы бургомистра на своего сына.
Анри понял, что Гидон является прицелом для шуток всех этих хитрецов. Клодина смотрела на брата жестоким и злым взглядом. Анри угадывал, что бургомистр унижал и обижал сына, чтобы польстить Клодине, своей любимице. Между этой грубой, почти мужественной девушкой и этим маленьким, более утонченным крестьянином разница вырисовывалась очень резко. Проницательный Анри представлял себе бурные ссоры в доме Говартца, и ему становилось очень грустно. К тому же Клодина казалась ему обиженной тем вниманием, которое оказывал Дейкграф этому отверженному ребенку, подвергнутому изгнанию, живущему почти вне семьи.
— Послушайте, бургомистр, мы поговорим об этом! — сказал Кельмарк. — Может быть, мы найдем возможность сделать что-нибудь из этого фантазера!
Это были очень неясные слова, ничего не обещавшие, но, произнося их, Анри не мог удержаться, чтобы не взглянуть на пастуха, и последний прочел или, по крайней мере, подумал, что прочел в этом взгляде более серьезное обещание, чем то, которое можно было угадать в этих словах. Бедняжка ощутил от этого взгляда радостное чувство, полное надежды и
