до вечера. Въ кабакахъ, мужчины пляшутъ и веселятся между собою, то же с-амое дѣлаютъ и женщины. Дикіе и циничные танцы! Тяжелое и сладострастное прыганіе…
Если днемъ какая-нибудь банда женщинъ встрѣчаетъ колонну молодцовъ, начинается, перекрестный огонь, канонада похотливыхъ, сладострастныхъ выходокъ. Они сталкиваются грудь съ грудью, только на короткое время, чтобы нанести поцѣлуй и вырваться, среди подталкиваній, щипковъ, и другихъ мелочей. Куртки и кофточки, юбки и шаровары, усиленно трутся другъ о друга, вызывая судорожныя движенія.
При наступленіи ночи, послѣ захода солнца, и какихъ то звуковъ бѣшенной трубы, раздававшихся съ четырехъ сторонъ острова, наступаетъ пора общихъ расплачиваній.
Влюбленные собираютъ своихъ подругъ, и соединившіяся парочки обрученныхъ или временныхъ партнеровъ становятся священными для сборищъ, которыя продолжаютъ бушевать, кричать, рычать среди полнаго мрака.
При каждой стычкѣ отпадаютъ нѣкоторые съ той и другой стороны, образуются парочки перебѣжчиковъ. Женщины столь же смѣлы, какъ и мужчины, въ концѣ-концовъ, пристраиваются.
Находящіеся въ колоннахъ считаютъ, кто выбылъ изъ ихъ компаніи.
Такъ продолжается до тѣхъ поръ, пока мало-помалу всѣ женщины, или почти всѣ, не получаютъ
до вечера. В кабаках мужчины пляшут и веселятся между собою, то же самое делают и женщины. Дикие и циничные танцы! Тяжелое и сладострастное прыгание…
Если днем какая-нибудь банда женщин встречает колонну молодцов, начинается перекрестный огонь, канонада похотливых, сладострастных выходок. Они сталкиваются грудь с грудью, только на короткое время, чтобы нанести поцелуй и вырваться, среди подталкиваний, щипков, и других мелочей. Куртки и кофточки, юбки и шаровары усиленно трутся друг о друга, вызывая судорожные движения.
При наступлении ночи, после захода солнца, и каких то звуков бешеной трубы, раздававшихся с четырех сторон острова, наступает пора общих расплачиваний.
Влюбленные собирают своих подруг, и соединившиеся парочки обрученных или временных партнеров становятся священными для сборищ, которые продолжают бушевать, кричать, рычать среди полного мрака.
При каждой стычке отпадают некоторые с той и другой стороны, образуются парочки перебежчиков. Женщины столь же смелы, как и мужчины, в конце концов, пристраиваются.
Находящиеся в колоннах считают, кто выбыл из их компании.
Так продолжается до тех пор, пока мало-помалу все женщины, или почти все, не получают
