противъ, я хочу только добра этому ребенку. Къ тому же, я никогда не перестану любить его!
— Хорошо, въ такомъ случаѣ, я уѣду, сказала она, поднимаясь. Если этотъ негодный пастухъ вступитъ еще разъ въ Эскаль Вигоръ, я покидаю васъ.
— Какъ угодно! Я не удерживаю васъ!
— О, Анри, взмолилась она снова, возможно-ли это? Вы не испытываете ко мнѣ ни малѣйшаго добраго чувства! Онъ прогоняетъ меня! Боже мой!
— Нѣтъ, я не прогоняю васъ, но я не хочу, чтобы мнѣ ставили условія. Если тѣ, которые думаютъ, что любятъ меня, не соглашаются жить мирно, соперничаютъ между собою, я разстаюсь съ той, которая высказала угрозы и устроила враждебный заговоръ противъ другого, для меня дорогого существа. Вотъ и все. Я жилъ и всегда буду жить свободнымъ въ своихъ симпатіяхъ и чувствахъ! Къ тому же, продолжалъ онъ, взявъ ее за руку, и смотря на нее съ неяснымъ выраженіемъ гордости и презрѣнія, вспомните, о чемъ я предупреждалъ васъ, прежде чѣмъ зарыться здѣсь. Я хотѣлъ разстаться съ вами. Развѣ вы забыли ваше обѣщаніе: „я буду только вашей вѣрной управительницей и ни въ чемъ не буду надоѣдать вамъ“. Я уступилъ вашимъ мольбамъ, но я предвидѣлъ, что вы когда-нибудь раскаитесь, что связали свою судьбу съ моей… То, что произошло, подтверждаетъ мои слова. Я думаю, достаточно такого объясненія… Послушайте, Бландина, не сер-
против, я хочу только добра этому ребенку. К тому же, я никогда не перестану любить его!
— Хорошо, в таком случае, я уеду, — сказала она, поднимаясь. — Если этот негодный пастух вступит еще раз в Эскаль-Вигор, я покидаю вас.
— Как угодно! Я не удерживаю вас!
— О, Анри, — взмолилась она снова, — возможно ли это? Вы не испытываете ко мне ни малейшего доброго чувства! Он прогоняет меня! Боже мой!
— Нет, я не прогоняю вас, но я не хочу, чтобы мне ставили условия. Если те, которые думают, что любят меня, не соглашаются жить мирно, соперничают между собою, я расстаюсь с той, которая высказала угрозы и устроила враждебный заговор против другого, для меня дорогого существа. Вот и всё. Я жил и всегда буду жить свободным в своих симпатиях и чувствах! К тому же, — продолжал он, взяв ее за руку и смотря на нее с неясным выражением гордости и презрения, — вспомните, о чём я предупреждал вас, прежде чем зарыться здесь. Я хотел расстаться с вами. Разве вы забыли ваше обещание: «я буду только вашей верной управительницей и ни в чём не буду надоедать вам». Я уступил вашим мольбам, но я предвидел, что вы когда-нибудь раскаетесь, что связали свою судьбу с моей… То, что произошло, подтверждает мои слова. Я думаю, достаточно такого объяснения… Послушайте, Бландина, не сер-
