Эта страница была вычитана
А ты была вся в белом, на скамье
Темнеющей склоненная — роняла
Свой свет луна на лица тихих роз
И на тебя застывшую в печали!
То не Судьба-ль была июльской ночью —
Да, не Судьба-ль (чье имя также: Грусть),
Что я остановился у решетки,
Вдыхая запах задремавших роз
Не шевелясь стоял я; все заснуло.
Лишь ты да я (сливая два созвучья,
Вот эти, бьется сердце — о, отрада!)
Лишь ты да я — померкло и исчезло
Все, все вокруг в блаженный этот миг.
(О, сохрани о нем воспоминанье!)
Жемчужный свет луны погас, и мраком
Окуталась замшоная скамья
И длинная аллея и деревья
Тихонько шепчущие; запах роз
В руках у ветра любящего умер.
И было все одной тобой полно —
Тобой одной, твоей душой, глазами.