век, благодаря разуму, — еще и абстрактные понятия. Хотя животное и человек с одинаковой необходимостью определяются мотивами, последний имеет все-таки перед животным то преимущество, что перед ним открыта полная возможность выбора решений; ее часто принимали даже за свободу воли в отдельных поступках, хотя на самом деле она представляет собою только возможность полного завершения конфликта между несколькими мотивами, из которых затем самый сильный с необходимостью решает дело. Именно для этого мотивы должны были принять форму отвлеченных мыслей, ибо только при их посредстве возможно действительное обсуждение, т. е. взвешивание противоположных основ деятельности. У животного выбор может быть только между наглядно предлежащими мотивами, почему он и ограничен тесною сферой его наличного, наглядного восприятия. Поэтому неизбежность определения воли мотивом, равная необходимости определения действия причиной, может быть наглядно и непосредственно представлена только у животных, ибо здесь и у зрителя мотивы находятся перед глазами так же непосредственно, как и их результаты; не то у человека: его мотивы почти всегда — абстрактные представления, которые зрителю чужды, и даже для самого деятеля необходимость их воздействия скрыта за их конфликтом. Ибо лишь in abstracto могут несколько представлений, в качестве суждений и цепей силлогизмов, лежать в сознании друг подле друга и затем действовать друг против друга независимо от всякого временного определения, пока наиболее сильное не одолеет остальных и не определит воли. В этом и состоит полная возможность выбора решений, или способность обсуждения, которой обладает человек преимущественно перед животным и из-за которой ему приписали свободу воли, полагая, будто его хотение — просто результат операций интеллекта, не опирающийся на определенную склонность; между тем как на самом деле мотивация действует только на основе и при условии определенной склонности человека, которая у него индивидуальна, т. е. составляет характер. Более обстоятельный разбор этой способности обсуждения и вытекающего из нее различия между произволом человека и животных можно найти в Обеих основных проблемах этики (I изд., стр. 35 и сл., II изд., стр. 34 и сл.); к ним я и отсылаю. Впрочем, эта способность человека к обсуждению принадлежит и к тем вещам, которые делают его существование гораздо мучительнее, чем существование животного; как и вообще самые великие наши страдания коренятся не в настоящем, не в наглядных представлениях или непосредствен-
