дил мир, и находится ли Он вне мира или внутри него и т. д., и т. д., как будто бы философия была теология и целью ее было уяснение не мира, а Бога».
Космологическое доказательство, к которому относится приведенная апострофа и которым мы здесь занимаемся, состоит собственно в утверждении, что закон основания становления, или закон причинности, необходимо приводит к мысли, которая уничтожает самый этот закон и признает его ничтожным и недействительным. Ибо к «causa prima» (абсолют) мы приходим, только подымаясь от следствия к основанию через какой угодно длинный ряд; но остановиться на ней нельзя, не уничтожив закона основания.
После того как я кратко и ясно показал несостоятельность космологического, а во второй главе и онтологического доказательства, благосклонный читатель, быть может, пожелает увидеть необходимое разъяснение и по поводу физикотеологического, которое на вид гораздо серьезнее. Но для него здесь решительно нет места, так как его предмет относится совершенно к другому отделу философии. По поводу него я отсылаю прежде всего к Канту, к его Критике чистого разума и, ex professo, к его Критике способности суждения; а в дополнение к его чисто-отрицательному способу исследования, я ссылаюсь также на свой положительный способ, в моей Воле в природе — этом по объему незначительном, но по содержанию богатом и важном произведении. А неблагосклонный читатель может смело оставить нетронутыми как это, так и другие мои сочинения и передать их в наследие своим внукам. Меня это мало печалит, ибо я рожден не для одного поколения, а для многих.
Так как (это будет показано в следующем параграфе) закон причинности познается нами a priori и поэтому трансцендентален, относится ко всякому возможному опыту и не имеет исключений; так как, далее, он устанавливает. что за определенно данным, относительно первым состоянием должно закономерно, т. е. всякий раз, следовать другое, такое же определенное, — то отношение причины к действию есть отношение необходимое. Поэтому, закон причинности дает право на гипотетические суждения и проявляет себя таким образом, как одна из форм закона достаточного основания, на который должны опираться все гипотетические суждения и на котором, как это будет показаное дальше, зиждется всякая необходимость.
Я называю эту форму нашего закона законом достаточного основания становления потому, что его применение всюду предпола-
