Хотя философия Спинозы главным образом состоит в отрицании установленного его учителем Декартом двойного дуализма — между Богом и миром и между духом и телом, однако он остался ему вполне верен в указанных выше смешении и подмене отношений между основанием познания и следствием и между причиной и действием; мало того: где возможно, он, стремился извлечь из этого для своей метафизики еще большую выгоду, тем его учитель извлек для своей, ибо это смешение сделалось основою всего его пантеизма.
В самом деле: в понятии implicite заключаются все его существенные признаки; поэтому их можно explicite извлечь из него посредством одних только аналитических суждений, сумма которых и составит его определение. Таким образом, последнее отличается от самого понятия не по содержанию, а только по форме, потому что оно состоит из суждений, которые все мыслятся в данном понятии и поэтому, насколько они представляют его сущность, имеют в нем свое основание. Они, значит, могут считаться следствиями данного понятия, как своего основания. Это отношение понятия к основанным на нем и из него выводимым аналитическим суждениям, является совершенно тем самым отношением, которое так называемый Бог Спинозы имеет к миру, или, правильнее, которое всеединая субстанция имеет к своим бесчисленным атрибутам. (Deus, sive substantia constans in finitis attributis. Eth. I. pr. 11. — Deus, sive omnia Dei attributa). Таким образом, это — отношение основания познания к своему следствию, между тем как истинный теизм (у Спинозы он только номинальный) принимает отношение причины к действию, и в этом последнем отношении, в противоположность первому, основание отделено и разлучено от следствия не только теоретически, по и по существу, и в действительности, т. е. всегда пребывает само в себе. Ибо слово Бог, добросовестно употребляемое, обозначает именно такую причину мира, соединенную с признаком личности. Наоборот, безличный Бог — это contradictio in adjecto. Но так как Спиноза хотел и в построенном им отношении сохранить для субстанции слово Бог и даже категорически назвал ее причиной мира, то он мог осуществить это только тем, что совершенно смешал указанные оба отношения и, следовательно, подменил закон основания законом причинности. Для того чтобы доказать это, я из бесчисленных цитат напомню только следующую. «Должно
