дуют в ней одно из другого, как из своего основания. Поэтому уже Платон сказал: «даже истинные мнения сто̀ят не многого, пока кто-нибудь не соединит их связью причинного рассуждения» (Meno, р. 385, Bip.). Почти все науки обладают знанием причин, по которым определяется действие, а также и другого рода знанием — о неизбежности следствий из оснований, как мы это увидим в нашем дальнейшем исследовании и как это выразил уже Аристотель в следующих словах: «всякое разумное знание, или даже имеющее хотя некоторое отношение к разуму, вращается вокруг причин и оснований» (Metaph. V, 1).
И так как везде предлагать вопрос почему дает нам право наше всегда априорное предположение, что все имеет свое основание, то почему можно назвать матерью всех наук.
Дальше будет доказано, что закон достаточного основания является общим выражением нескольких a priori данных познаний. Но предварительно надо представить его в какой-нибудь формуле. Я выбираю формулу Вольфа, как наиболее общую: Nihil est sine ratione cur potius sit, quam non sit. Ничто не существует без основания для своего бытия.
Для такого первоосновного закона всякого познания уже очень рано должно было быть найдено и его абстрактное выражение, более или менее точно определенное; поэтому было бы трудно, да и не особенно интересно, указать, где оно впервые встречается. Платон и Аристотель еще не выставляют его формально, как главный основной закон, но они все-таки часто выражаются о нем, как об истине самоочевидной. Так, Платон с наивностью, которая по отношению к критическим изысканиям нового времени является тем же, чем состояние невинности к по-
