Но то же отвращение к буквальному списыванию у самого себя или же к пересказу прежнего другими и худшими словами — ибо лучшие я сам у себя предвосхитил, — обусловило еще и другой пробел в первой книге этого произведения: именно, я опустил все то, что сказано в первой главе моего трактата «О зрении и цветах» и что иначе дословно нашло бы себе здесь место. Следовательно, знакомство и с этим прежним небольшим сочинением тоже здесь предполагается.
Наконец, третье требование к читателю могло бы даже безмолвно подразумеваться само собой: ибо это не что иное, как знакомство с самым важным явлением, которое только знает философия в течение двух тысячелетий и которое так близко к нам: я имею в виду главные произведения Канта. Влияние, которое они оказывают на ум того, кто их действительно воспринимает, можно сравнить, как это уже и делали, со снятием катаракты у слепого. И если продолжить это сравнение, то мой замысел надо охарактеризовать так: тем, для кого названная операция была удачна, я хотел вручить соответственные очки; необходимым условием для пользования ими является таким образом самая эта операция. Хотя поэтому моим исходным пунктом и служит всецело то, что высказал великий Кант, но именно серьезное изучение его творений позволило мне найти в них значительные ошибки, которые я должен был выделить и отвергнуть, для того чтобы, очищенное от них, его учение могло затем служить мне основой и опорой во всей своей истине и красоте. Но чтобы не прерывать и не запутывать своего собственного изложения частой полемикой против Канта, я отнес ее в специальное приложение. Поэтому, насколько, в виду сказанного, моя книга предполагает знакомство с философией Канта, настолько же требует она знакомства и с этим приложением; вот почему можно было бы посоветовать прочесть сначала приложение, — тем более, что по своему содержанию оно тесно примыкает именно к первому отделу настоящего труда. Но, с другой стороны, по самому существу предмета нельзя было избегнуть и того, чтобы и приложение там и здесь не ссылалось на самое сочинение. Отсюда следует только то, что и приложение, как и главная часть книги, должно быть прочитано дважды.
Таким образом, философия Канта — единственная, основательное знакомство с которой предполагается в настоящем изложении. Но если, сверх того, читатель провел еще некоторое время в школе божественного Платона, то он тем лучше будет подготовлен и восприимчив к моей речи. А если он еще прича-
