души, и притом души во всей полноте ее функций[1]; он — седалище всех моральных способностей, как и всех способностей интеллектуальных. Галль свел моральное к интеллектуальному, он свел моральные свойства к тому же седалищу, к тому же органу, что и способности интеллектуальные». О, как стыдно должно быть нам с Биша перед такой мудростью! Но, говоря серьезно, может ли быть что-нибудь печальнее или, лучше сказать, возмутительнее, чем видеть, что истинное и глубокомысленное находится в загоне, между тем как ложное и нелепое прославляется на все лады; чем пережить новые покушения на сокровенные и важные истины, завоеванные поздно и с трудом, и новые попытки утвердить на их месте старое, плоское заблуждение, рассеянное поздно и с трудом; чем трепетать, чтобы вследствие этого не обратилось вспять столь трудное поступательное движение человеческого знания? Но успокоимся: magna est vis veritatis et praevalebit. Г. Флуранс бесспорно человек с большими заслугами, но приобрел он их главным образом на экспериментальном пути. Между тем именно самые важные истины открываются не экспериментами, а силой мысли и проникновения. Вот Биша своей глубокой и дальнозоркой мыслью и осветил здесь одну из таких истин, до которых никогда не подняться господину Флурансу, со всеми его экспериментальными стараниями, хотя бы он, в качестве правоверного и последовательного картезианца, замучил до смерти еще сотни животных. Но ему бы следовало во время спохватиться и дальше не идти. А та дерзость и самодовольство, какие порождает лишь связанное с незаконным тщеславием поверхностное отношение к делу и с какими г. Флуранс собирается, однако, посредством голословных отрицаний, убеждений старых баб и ссылок на пустые авторитеты, опровергнуть такого мыслителя, как Биша, и не только опровергнуть его, но и указать этому сверчку свой шесток, поучить его уму-разуму и чуть ли не высмеять его, — эта дерзость и самодовольство имеют свой источник в самом характере Академии с ее креслами, восседая на которых разные господа, величающие друг друга illustres confrères, не могут не считать себя равными высшим из людей, не могут не признавать себя оракулами и сообразно этому изрекать приговоры: «се истина, а се ложь». Это заставляет меня и дает мне право открыто сказать, что действительно-выдающиеся и привилегированные умы, которые от времени до времени рождаются для просветления других и к ко-
- ↑ Вы видите, главная суть здесь в картезианской простой душе.
