печени, желудка и т. д.». Окончательный вывод Биша таков: «органическая жизнь это — предел, в котором замкнуты, и центр, из которого исходят страсти». Ничто лучше этой прекрасной и основательной книги не подтверждает и уясняет, что тело это только сама воплощенная (т. е. созерцаемая в мозговых функциях, времени, пространства и причинности) воля; откуда следует, что воля — первичное и основное начало, между тем как интеллект, в качестве простой мозговой функции, представляет собою нечто вторичное и производное.
Но самое удивительное и для меня самое отрадное в ходе рассуждений Биша — то, что этот великий анатом, по пути своих чисто-физиологических соображений, доходит даже до следующего пункта: неизменяемость морального характера он объясняет тем, что только животная жизнь, т. е. функция мозга, подчинена воздействию воспитания, упражнения, образования и привычки, между тем как моральный характер относится к жизни органической, не подверженной внешним изменениям, т. е. к жизни всех остальных органов. Я не могу удержаться, чтобы не привести здесь соответствующей цитаты (статья 9, § 2). «Такова, значит, великая разница между двумя видами жизни животного (между церебральной, или животной, и органической жизнью), обусловленная неодинаковым совершенством разных систем функций, из которых проистекает каждая из этих двух жизней. Именно: в одной жизни преобладание или подчиненность какой-нибудь одной системы, сравнительно с другими, почти всегда зависит от большей или меньшей деятельности или инерции этой системы, от привычки действовать или не действовать; между тем как в другой жизни это преобладание или подчиненность одной системы непосредственно связаны с строением органов и никогда не связаны с их воспитанием. Вот почему физический темперамент и моральный характер совершенно не поддаются изменению путем воспитания, которое столь удивительно модифицирует акты животной жизни, ибо названные темперамент и характер, как мы уже видели, относятся к жизни органической. Характер, если мне позволено будет так выразиться, это — физиономия страстей, темперамент — это физиономия внутренних функций; а так как эти страсти и эти функции остаются всегда одни и те же и имеют одно направление, которого никогда не нарушают привычка и упражнение, то очевидно, что темперамент и характер тоже должны быть изъяты из-под власти воспитания. Оно может умерить влияние характера, может также усилить степень ума и рефлексии, с целью сделать их власть сильнее
