торые он скоро увидел бы, если бы его предоставили самому себе, — нет, такие натуры заставляют его сейчас же рисовать перед ними самый несчастный исход, хотя бы сам интеллект считал его мало вероятным:
Such as we know is false, yet dread in sooth, |
Любовь и вражда всецело искажают наше суждение: в своих врагах мы не видим ничего, кроме недостатков, в своих любимцах видим одни только достоинства, — и даже их недостатки кажутся нам милыми. Подобную же тайную власть над нашими суждениями имеет и наша выгода, какого бы характера она ни была: то, что отвечает ей, сейчас же представляется нам и справедливым, и честным, и разумным; то, что противоречит ей, мы вполне искренне считаем за бесчестное и дурное или за нецелесообразное и нелепое. Именно отсюда и ведут свое происхождение столь многочисленные предрассудки, — сословные, профессиональные, национальные, сектантские, вероисповедные. Однажды принятая гипотеза придает нам рысью зоркость по отношению ко всему, что ее подтверждает, и делает нас слепыми по отношению ко всему, что ей противоречит. То, что не отвечает нашей партии, нашему замыслу, нашему желанию, нашей надежде, — всего этого мы часто не в состоянии даже понять и постигнуть, между тем как для всех других оно совершенно ясно; наоборот, все то, что в указанных отношениях благоприятно для нас, уже издали бросается нам в глаза. Что противно сердцу, того не допускает голова. Иных заблуждений мы крепко держимся в течение всей жизни и ревниво уклоняемся от их проверки только в силу бессознательной для нас самих боязни, как бы не сделать открытия, что мы долго верили в ложь и столь часто утверждали ее. Так чары наших склонностей каждый день ослепляют и подкупают наш интеллект. Очень красиво выразил это Бэкон Bepуламский в следующих словах: Intellectus luminis sicci non est, sed recipit infusionem a voluntate et affectibus, — id quod generat ad quod vult scientias; quod enim mavult homo, id potius credit. Innumeris modis, iisque interdum imperceptibilibus, affectus intellectum imbuit et inficit (Org. nov. I, 14)[2]. Очевид-
- ↑ Мы сознаем невероятность чего-нибудь, но тем не менее взаправду боимся его, потому что самое дурное, это — самое правдоподобное.
- ↑ „Чистым светом не горит интеллект, а воспринимает он влияние от воли и аффектов; это создает знания, соответственные тому, чего мы желаем, ибо, что предпочитает человек, в то он больше и верит. Бесчисленными путями,
