разные элементы. Для наглядности сравним наше сознание с водою известной глубины. Отчетливо сознаваемые мысли — это лишь поверхность ее, между тем как массу образует нечто смутное — чувства и ощущения, следы виденного и пережитого вообще; и все это подернуто субъективным настроением нашей воли, которая составляет ядро нашего существа. Вся эта масса сознания находится в постоянном движении — более или менее сильном, смотря по степени нашей интеллектуальной живости; а то, что вследствие этого движения подымается на поверхность, это — ясные образы фантазии, или отчетливые, сознательные, выраженные словами мысли и решения воли. Редко бывает, чтобы процесс нашего мышления или волевого решения всецело происходил на поверхности, т. е. заключался в сцеплении отчетливо мыслимых суждений, — хотя мы и стремимся к этому, для того чтобы иметь возможность давать себе и другим отчет в названном процессе: обыкновенно же в темной глубине духа совершается та переработка извне полученного материала, благодаря которой он обращается в мысль, — и совершается она почти так же бессознательно, как и превращение питательных веществ в соки и субстанцию тела. Этим и объясняется, почему мы иногда не можем дать себе отчета о происхождении наших глубочайших мыслей; они — порождение таинственных недр нашего существа. Суждения, замыслы, решения воли нежданно-негаданно выплывают из этой глубины и удивляют нас самих. Какое-нибудь письмо приносит нам важные и неожиданные вести, и они вызывают замешательство в наших мыслях и мотивах; тогда мы на время отвлекаемся от этого и перестаем думать о письме, — и вот на другой, или на третий, четвертый день пред нами ясно встает вся та комбинация действий, которой нам следует держаться ввиду письма. Сознание — только поверхность нашего духа; в духе, как и в земном шаре, мы знаем лишь оболочку и не знаем внутреннего ядра.
Но то, что приводит в движение самую ассоциацию мыслей, законы которой я выше изложил, это, в последней инстанции, или в тайниках нашего внутреннего существа, — воля; она побуждает своего слугу, интеллект, по мере сил нанизывать мысль на мысль, вызывать в памяти сходное и одновременное, познавать причины и следствия, — ибо это в интересах воли, чтобы люди вообще мыслили и таким образом возможно лучше ориентировались в разных обстоятельствах жизни. Вот почему той формой закона основания, которая управляет ассоциацией мыслей и поддерживает ее деятельность, служит в последнем счете закон мотивации; ибо то, что руководит сферой наших чувств и за-
