отношения сердца, печени, легких, селезенки, почек и т. д., хотя бы нам никогда не удалось достигнуть этого в действительности. Но объективно должна существовать возможность этого. В виде перехода к этому может служить следующее соображение. Не только страсти действуют на различные части тела (см. Мир, как воля и представление, 3 изд. т. II, стр. 297), но точно также и наоборот: индивидуальное состояние отдельных органов возбуждает страсти и даже связанные с ними представления. Когда vesiculae seminales периодически наполняются семенем, то каждую минуту всплывают, без особого повода, похотливые и фривольные мысли; мы думаем тогда, что основание здесь чисто психическое — извращенное направление наших мыслей: на самом же деле оно — чисто физическое и исчезает, как только прекращается это переполнение, — чрез всасывание семени в кровь. Иногда мы расположены к проявлениям досады, к ссоре, гневу и ищем, обыкновенно, поводов к этому — и не находим их; тогда мы вызываем в памяти давно забытую неприятность, чтобы излить по этому поводу свою досаду и бешенство. В высшей степени вероятно, что состояние это является следствием избытка печени. Иногда мы чувствуем внутреннее беспокойство и беспричинную тоску, и состояние это обращается в длительное; мы начинаем мысленно искать причин этого беспокойного состояния и легко воображаем, что нашли их, — это по-английски называется: to catch blue devils; по всей вероятности, оно проистекает из кишок и т. д.
Так как равнодушие моих современников ни в каком случае не могло поколебать моего убеждения в истинности и важности моей теории цвета, то я ее переработал и издал два раза: на немецком языке в 1816 и на латинском в 1830 г. в третьем томе Scriptores ophthalmologici minores И. Радиуса. Ввиду того, однако, что этот полный недостаток сочувствия, при моем преклонном возрасте, все же оставляет мне мало надежды пережить второе издание этих сочинений, то я хотел бы изложить здесь то немногое, что я имею прибавить об этом предмете.
